Сергей Строев

Итоги 2014.

СОБЫТИЯ НА УКРАИНЕ: война – это мир, свобода – это рабство, незнание – сила.

 

Вряд ли будет преувеличением сказать, что события на Украине (здесь и далее по тексту: Украина без кавычек – территория, регион, либо если она так упоминается в названиях официальных документов; «Украина» в кавычках – псевдогосударственное образование) были одной из наиболее заметных (по крайней мере, на уровне целенапрвленного привлечения к ним внимания) новостных тем проходящего 2014 года. Сколько-нибудь подробное и детальное изложение фактологии и хронологии событий выходит далеко за рамки задач настоящего обзора и представляет уже интерес скорее с точки зрения новейшей истории, нежели с точки зрения политического анализа. Отметим лишь самым кратким и конспективным образом основные этапы и вехи произошедших событий.

 

Краткая событийная канва

1. Резкая переориентация президента Януковича с перспективы вхождения в Таможенный союз ЕврАзЭс на «Соглашение об ассоциации Украины с Европейским союзом», которое планировалось подписать во время Вильнюсского саммита «Восточного партнёрства» 28-29 ноября 2013 года. Затем – не менее резкий и внезапный его отказ от подписания этого соглашения за неделю до саммита. Акции протеста сторонников евроинтеграции – «Евромайдан».

2. Разгон Евромайдана (тогда ещё достаточно мирного, «студенческого») в ночь на 30 ноября. В течение декабря 2013 и первой половины января 2014 – парламентский кризис, резкая эскалация уличных протестов (марши, митинги, палаточные городки), перерастание требований смены внешнеполитического курса в требования смены правящего режима. Формирование двух «крыльев» уличного протеста – условно ненасильственного собственно «Майдана» и боевого крыла («Правый сектор» и др.), которое начиная с событий 1 декабря 2013 сконцентрировалось на захватах административных зданий в правительственном квартале и на нападениях на милицейские кордоны.

3. Принятие 16 января пакета репрессивных законов, ужесточающих наказания за участие в несанкционированных акциях и порядок регистрации политических организаций, а также резко ограничивающих свободу прессы. Взрыв возмущения, начало массовых беспорядков и столкновений с милицией с применением оружия (со стороны протестующих – зажигательные смеси, камни и пиротехника, со стороны милиции – огнестрельное оружие, водомёты и светошумовые гранаты с привязанными к ним камнями), в частности – уличные бои боевиков «Правого сектора» с бойцами спецподразделения МВД «Беркут» в районе улицы Грушевского и Европейской площади (19-23 января). Баррикады, катапульта. Первые погибшие в результате столкновений. Захваты протестующими административных зданий в Киеве, а также городских и областных администраций в ряде западных регионов страны. Отставка правительства (28 января) и вынужденная отмена репрессивных законов (28-31 января), что отнюдь не стало «жестом мира», а лишь продемонстрировало слабость режима.

4. Дальнейшая эскалация противостояния в феврале, перерастание акций протеста в полномасштабную уличную войну. В парламенте – требования к возвращению конституции 2004 года. Утрата контроля над западными областями вследствие силового захвата местных администраций оппозицией. 18-20 февраля – пик столкновений в Киеве. Возникновения движения «Антимайдана» в Юго-Восточных областях Украины.

5. 21 февраля – подписание Януковичем и лидерами оппозиции соглашения «Об урегулировании политического кризиса в Украине». Бегство Януковича. Переход правительственного квартала Киева (Верховная Рада, Администрация президента, Кабмин и МВД) под контроль сил Майдана 22 февраля. Изменение соотношения сил в Раде вследствие массового выхода депутатов из фракции «Партии регионов». Постановление Рады о «самоустранении» президента. Фактическая смена власти в стране. Назначение решением Рады Александра Турчинова «и.о. президента Украины» 23 февраля, решение Рады об отмене закона «Об основах государственной языковой политики». Формирование нового парламентского большинства и избрание Яценюка премьер-министром 27 февраля.

6. Непризнание новой власти в ряде регионов Восточной, Юго-Восточной и Южной Украины и даже в Закарпатье в феврале-апреле 2014 года. Массовые акции в юго-восточных регионах с лозунгами непризнания законности пришедшей в результате антиконституционного переворота новой киевской власти, требованиями проведения референдума в каждом регионе относительно его статуса, федерализации Украины либо полного отделения от неё, признания Русского языка вторым государственным, создания собственного независимого государства либо вхождения в состав РФ. «Русская весна». Проект «Большой Новороссии», включающей все охваченные «Антимайданом» и пророссийскими выступлениями области – Донецкую, Луганскую, Харьковскую, Днепропетровскую, Запорожскую, Херсонскую, Николаевскую и Одесскую, а также город государственного значения Севастополь и автономную республику Крым (наиболее радикальные проекты предполагали включение в состав Новороссии и других восточных областей – Черниговской, Сумской, Полтавской, Кировоградской и Черкасской). Одновременные акции и уличные столкновения, всё более вооружённые и ожесточённые, между сторонниками новой власти и унитарного единства «Украины» и сторонниками федерализации в Харькове, Донецке, Одессе, Днепропетровске, Запорожье и многих других городах Юго-Восточной Украины. Захват пророссийскими активистами административных зданий в Харькове, Донецке, Мариуполе, Луганске и Одессе. Провозглашение «народных губернаторов» Донецка и Лунанска – Павла Губарева и Александра Харитонова. Непризнание новых властей «Украины» руководством автономной республики Крым и Севастополя, организация отрядов самообороны, строительство блок-постов. Подготовка к референдуму о статусе Крыма, появление в Крыму российских военнослужащих без опознавательных знаков и знаков различия («зелёных человечков», «вежливых людей»), блокировавших деморализованные части «ВС Украины», взявших под контроль некоторые имеющее стратегическое значение объекты, и обеспечивших условия для подготовки к референдуму. Участие военных РФ в аннексии Крыма изначально руководством РФ категорически отрицалось, но впоследствии было признано.

7. Запрос президента РФ Путина и получение им разрешения от Совета Федерации на использовании Вооружённых Сил РФ на территории Украины 1 марта. 4 марта Путин прямо заявил на ТВ, что «и, если мы увидим, что этот беспредел начинается в восточных регионах, если люди попросят нас о помощи, а официальное обращение действующего легитимного президента у нас уже есть, то мы оставляем за собой право использовать все имеющиеся средства для защиты этих граждан и считаем, что это вполне легитимно». Принятие Декларации о независимости Автономной республики Крым и города Севастополя Верховным Советом АРК и Севастопольским городским советом 11 марта 2014 года. Референдум о статусе Крыма, проведённый 16 марта, в котором по официальным данным в АРК приняло участие 83.1% избирателей, а в г. Севастополе – 89.5%. Из числа пришедших на избирательные участки за вхождение в состав РФ проголосовали 96.77% в АРК и 95.60% в Севастополе. 17 марта была провозглашена независимая Республика Крым (включая Севастополь), 18 марта был подписан договор о вхождении этой республики и Севастополя в состав РФ в качестве двух субъектов федерации. 20 марта Госдумой РФ был принят соответствующий закон, а 21 марта он был подписан президентом РФ Путиным.

8. 6 апреля пророссийские активисты штурмом взяли здание СБУ в Луганске. В последующие дни были блокированы части внутренних войск. 7 апреля была провозглашена Донецкая народная республика как независимое от «Украины» государство, начался силовой захват и установление контроля над административными зданиями, захваты повстанцами складов с оружием и постепенное формирование ими своих вооружённых структур. 7 апреля «и. о. президента Украины» Турчинов объявил о создании антикризисного штаба и начале «антитеррористической операции» на Юго-Востоке Украины. В Харькове протестующие сформировали свои альтернативные органы власти и провозгласили создание Харьковской народной республики. В течение апреля в городе происходили ожесточённые столкновения между сторонниками проведения референдума о самоопределении и сторонниками единства «Украины» и новой киевской власти. В Одессе прошли массовые выступления пророссийских активистов на Куликовом поле, участники которых также провозгласили Одесскую народную республику Новороссии. В Николаеве 7 апреля произошла попытка захвата областной администрации пророссийскими и федералистскими активистами, а также их столкновения с напавшими на их палаточный лагерь активистами «Правого сектора». 6-7 апреля массовые выступления сторонников федерализации и проведения референдума о статусе регионов прошли в Днепропетровске и Запорожье. 15 апреля «и.о. президента Украины» Турчинов объявил о начале силовой фазы антитеррористической операции. 28 апреля была провозглашена независимость Луганской народной республики. 2 мая в Одессе прошёл марш «За единство Украины», организованный футбольными фанатами, силами «Самообороны Майдана», «Правого сектора» и, по некоторым данным, переодетых в гражданское боевиков сформированных новым правительством спецбатальонов. Отмечается, что многие из участников марша специально прибыли из других городов. В то же самое время, «Одесская дружина» и другие пророссийские силы сформировали свою колонну для пресечения «бандеровского марша». Обе стороны конфликта были вооружены, преимущественно холодным и травматическим оружием, а также самодельными бутылками с зажигательной смесью («коктейли Молотова»). В середине дня при невмешательстве милиции произошли ожесточённые уличные бои, в результате которых сторонники нового киевского режима частью рассеяли, частью блокировали пророссийских активистов. Вечером того же дня победившие в уличных боях футбольные фанаты и «майдановцы» атаковали постоянный палаточный лагерь пророссийских активистов на Куликовом поле, разгромили его и сожгли. Часть активистов палаточного лагеря попыталась укрыться в Доме профсоюзов, который был осаждён и в ходе столкновений подожжён нападавшими. В результате несколько десятков человек из числа осаждённых погибли – отравились угарным газом (по некоторым данным – неизвестным отравляющим газом), задохнулись, сгорели и разбились при попытке выбраться из горящего здания. Общее число погибших (включая уличные бои днём) по разным данным составило от 48 до 100 человек и более.

9. В течение апреля и мая силами подконтрольных новому киевскому режиму силовых структур, а также украинских националистических вооружённых группировок пророссийские и федералистские выступления были более или менее подавлены в Одесской, Николаевской, Днепропетровской, Харьковской, Запорожской и Херсонской областях, над которыми установился контроль пришедших в ходе «Майдана» киевских властей. Проекты Харьковской и Одесской народных республик, равно как и независимой Закарпатской Руси не реализовались. Зато часть территории Донецкой и Луганской областей фактически полностью вышли из-под контроля центрального киевского правительства. После провозглашения 7 апреля ДНР и создания 10 апреля Донецкой народной армии, под контроль новой республики перешла значительная часть прежней Донецкой области, включая Славянск, Артёмовск, Краматорск, Красный Лиман, Мариуполь, Енакиево, Макеевку, Горловку, Харцызск, Ждановку, Кировское, Новоазовск, Северск, Комсомольское, Старобешево, Красноармейск и Родинское. 28 апреля была провозглашена Луганская народная республика. Таким образом к началу мая провозглашённые ДНР и ЛНР достигли максимального расширения контролируемой ими территории. 11 мая в обеих республиках были проведены референдумы, на основании результатов которых республики провозгласили себя независимыми и суверенными государствами. 24 мая ЛНР и ДНР сформировали конфедеративный Союз народных республик – «государство Новороссия». Изначально в мае ещё была жива идея Большой Новороссии, включающей в себя Донецкую, Луганскую, Харьковскую, Одесскую, Николаевскую, Запорожскую, Херсонскую, Днепропетровскую области, а также, возможно, Кировоградскую область, Крым и другие регионы, желающие выйти из состава «Украины» или федерализовать её. Однако фактически сформировался лишь конфедеративный союз Донецкой и Луганской народных республик, контролировавших на момент своего наибольшего расширения примерно две трети прежних Донецкой и Луганской областей.

10. Руководство РФ и лично президент РФ Путин не поддержали проведение референдумов о независимости ЛНР и ДНР и прямо обращались к руководству республик с настоятельными предложениями «отложить» (на неопределённый срок) их проведение. В дальнейшем ДНР и ЛНР так не были признаны администрацией РФ, а, следовательно и иными государствами за исключением друг друга и Южной Осетии.

11. Номинальное провозглашение ДНР и ЛНР государствами ни в коей мере не отменяет того факта, что фактически эти территории (по меньшей мере, до осени 2014 года включительно) контролировались добровольческими повстанческими группировками со своими полевыми командирами, причём каждая из таких «повстанческих армий» имела свою собственную идеологию, контролировала свою территорию, была достаточно независима от номинальных правительств обеих народных республик и находилась не всегда в простых отношениях с другими группировками, образующими в совокупности силы обеих республик. Фактически речь идёт не о регулярной армии, а о конгломерате более или менее союзных друг другу вооружённых добровольческих формирований. В числе таковых называют батальон «Восток» Александра Ходаковского; 1-й добровольческий батальон ополчения ДНР министра обороны ДНР Игоря Гиркина («Стрелкова»); Батальон «Заря» Игоря Плотницкого (впоследствии – Андрея Патрушева); «Русскую Православную Армию» Михаила Верина, по некоторым данным ориентированную на движение «Новороссия» Павла Губарева; группировку Игоря Безлера («Беса»); бригаду «Призрак» Алексея Мозгового; батальон «Оплот» Александра Захарченко; Батальон «Кальмиус» Константина Кузьмина; Объединённую армию Юго-Востока во главе сначала с Валерием Болотовым, а потом – Игорем Плотницким; батальон «Спарта» Арсения Павлова («Моторолы»); батальон «Сомали» Михаила Толстых («Гиви»); казачье ополчение «Волчья сотня» Евгения Пономарёва («Динго»); Казачью национальную гвардию Всевеликого войска Донского Николая Козицина; а также множество других более мелких вооружённых структур, включая группы добровольцев или наёмников из ряда стран, отряды тех или иных российских («Другая Россия», «РНЕ Баркашова» и др.) и европейских радикальных партий и движений и т.д. С другой стороны, нельзя не отметить, что противоположная сторона вооружённого конфликта включает в себя тоже далеко не только регулярные части «Вооружённых сил Украины», полурегулярные батальоны территориальной самообороны, подразделения Национальной гвардии (включая её спецподразделения «Омега», «Ягуар», «Барс», «Гепард»), милиции, спецподразделения МВД (бывший «Беркут» и «Сокол»), «Службы безопасности Украины», Управления государственной охраны и пограничной службы, но и боевые группировки радикальных националистических движений типа Добровольческого украинского корпуса «Правого сектора» и батальона «ОУН», а также фактически частные армии типа сформированных на деньги олигарха Игоря Коломойского батальона «Донбасс» Семёна Семенченко, формально входящего в структуру МВД батальона (впоследствии – полка) «Днепр-1» и формально входящего в структуру Национальной гвардии батальона (впоследствии – полка) «Азов». Формальная принадлежность добровольческих вооружённых подразделений к тем или иным государственным структурам (МВД, ВС) не должна вводить в заблуждение – фактически речь идёт о вооружённых боевиках националистический политических организаций в спектре от «Самообороны Майдана» до «Социал-Национальной ассамблеи», которым не только роздано оружие, но и придана бронетехника. Таким образом, фактически с обеих сторон оказались широко задействованы самоорганизовавшиеся группы повстанцев промайдановской либо антимайдановской направленности и боевиков из числа политических радикалов, порождённые крахом даже последних остатков видимости легитимной государственности. Такая ситуация сложилась весной-летом 2014 года. В течение осени 2014 и наступившей зимы 2014-2015 г. с обеих сторон делались совершенно симметричные попытки запретить и поставить «вне закона» автономные вооружённые группировки, не вошедшие в структуру и подчинение официальных государственных структур соответственно «Украины» или народных республик.

12. 25 мая на Украине (за исключением Крыма и территорий, фактически контролируемых структурами ДНР и ЛНР) прошли внеочередные президентские выборы, на которых в первом же туре победил беспартийный Пётр Порошенко. Главным итогом выборов 25 мая стало то, что на Украине вновь появился «избранный» (а не назначенный в результате государственного переворота) «президент». Тем самым, если не полностью, то в значительной мере была обесценена возможность использовать «легитимного Януковича» для создания «правительства в изгнании» и действий от его лица.

13. Начиная с конца апреля и в течение всего лета 2014 года происходили всё более ожесточённые бои между вооружёнными структурами, условно поддерживающими новую киевскую власть (именно условно, потому что многие боевики от этой власти далеко не в восторге и их союз с этой властью сугубо ситуативен), и повстанческими отрядами Новороссии. От уличных столкновений ситуация переросла в полноценную войну с применением не только стрелкового оружия, но и бронетехники, артиллерии, миномётов, ракетных комплексов и авиации. Соответственно, стремительно нарастало количество не только потерь обеих воюющих сторон, но и жертв среди мирного населения, а также разрушений жилых домов и городской инфраструктуры. Уже с 15 апреля начались атаки украинской армии и проукраинских вооружённых формирований на блокпосты повстанцев на подступах к Славянску. Интенсивные бои в районе Славянска, Краматорска и Красного Лимана (западный рубеж ДНР) продолжались вплоть до 5 июля, когда повстанческие группы во главе с Гиркиным оставили Славянск и передислоцировались в Донецк. В районе Мариуполя, включая сам город, бои происходили с 7 мая по 14 июня, в итоге сам Мариуполь и прилегающий район перешли под контроль проукраинских сил и нового киевского режима. С мая и вплоть до конца сентября происходили бои за контроль над Донецким аэропортом, где повстанцы ДНР блокировали украинских военных. Летом после падения Славянска, украинские силы осуществили несколько атак на Донецк, в том числе с использованием танков, город подвергся артиллерийским обстрелам, особенно пострадали его пригороды. В июне аваналёту подвергся Луганск. Отдельным театром вооружённых столкновений стали пограничные пункты между народными республиками и РФ, контроль над которыми позволял, соответственно, держать открытым либо закрытым коридор для военной и гуманитарной помощи из РФ. С начала июня украинские силы попытались отрезать обе республики от РФ, начав одновременное наступление со стороны Амвросиевки мимо Саур-Могилы на восток и со стороны Станицы Луганской на юг, однако попали в окружение («Изваринский котёл»). Значительная их часть была уничтожена, часть была взята в плен, некоторым группам удалось вырваться. В итоге повстанческие республики получили серьёзный объём трофейного оружия и техники, а также сохранили за собой выход к границе с РФ на востоке, однако к концу июля территория, котролируемая республиками, резко сократилась. Луганск и Донецк фактически оказались на рубеже фронта, причём Донецк – ещё и в полукольце под угрозой окружения. В первой половине августа наиболее ожесточённые бои шли в районе Шахтёрска, а затем – с 10 августа – Иловайска. Вплоть до 23 августа украинские вооружённые формирования продвигались вглубь территории народных республик, пытаясь отрезать донецкие и луганские группировки повстанцев друг от друга, с боями заняли ряд населённых пунктов, 18-20 августа бои уже велись на улицах Луганска и Макеевки, в пригородах Донецка, Горловки и Первомайска, проукраинскими силами были блокированы Иловайск и Алчевск. Иными словами ДНР и ЛНР фактически превратились из сплошных территорий в совокупность анклавов, удерживаемых теми или иными сопротивляющимися добровольческими частями.

14. 17 июля 2014 года на востоке Донецкой области в районе села Грабово недалеко от города Торез, у границы с Луганской областью произошла катастрофа самолёта Боинг (Boeing 777) авиакомпании «Малайзийские авиалинии» («Malaysia Airlines»), следовавшего рейсом 17 из Амстердама в Куала-Лумпур. Все 298 человек (283 пассажира и 15 членов экипажа), находившихся на борту, погибли. Несмотря на все расследования, кто именно сбил самолёт – украинские военные её регулярной армии («ВС Украины»), полурегулярные или нерегулярные проукраинские вооружённые формирования, повстанцы ЛНР или ДНР, военные РФ, спецслужбы третьих государств (например, как вариант, западных) или некие «террористы» – так и осталось неизвестным. Более того, так и не было достоверно установлено, был ли сбит пассажирский самолёт с земли (наиболее часто упоминаемая версия – ракетой, выпущенной из зенитного ракетного комплекса «Бук») или с воздуха (атака другого самолёта). Тем не менее, гибель самолёта, считающаяся крупнейшей по количеству погибших катастрофой в истории авиации с 11 сентября 2001 года, стала для всех вовлечённых сторон (США, стран ЕС, РФ, «Украины») мощным информационно-пропагандистским поводом и инструментом привлечения внимания публики и формирования «общественного мнения», для каждой из сторон – в выгодном ей ключе.

15. 14 августа командующий «Вооружёнными силами ДНР», министр обороны ДНР и военныйкомендант Донецка Игорь Гиркин («Стрелков») подал в отставку и отбыл на территорию РФ.

16. 23 августа в войне произошёл резкий перелом: началось контрнаступление сил ДНР и ЛНР по всем направлениям. Украинские части были отброшены на значительное расстояние на запад от Донецка и на север от Луганска. В районе Иловайска проукраинские части, как и практически все украинские части, действовавшие в глубине территорий ДНР и ЛНР с целью отрезать их друг от друга и от границы с РФ, были окружены. В результате образовалось множество «котлов» (Иловайский, Оленовский, Донецкий, Амвросиевский, Дебальцевский и др.), которые были в основном ликвидированы к началу сентября. На юге силы ДНР 25-27 августа овладели Волновахой, Новоазовском и подошли к Мариуполю, а затем обошли его с севера и заняли Володарское. 1 сентября повстанцы вернули под свой контроль Луганский аэропорт. В это же время (25 августа) во Пскове прошли похороны погибших десантников, при этом руководство РФ участие российских военных в войне на Украине сначала категорически отрицало, а потом заявило об «отпускниках-добровольцах», поехавших на Украину якобы в своё личное отпускное время по собственной инициативе без ведома начальства. Тема анонимных захоронений российских военнослужащих, воевавших на Украине без официального приказа и знаков различия возникла именно в этот период. Накануне, по-видимому, начались серёзные поставки народным республикам российского вооружения, включая бронетехнику – открылся т.н. «военторг». Оборотной стороной прямой помощи со стороны РФ стало планомерное «выдавливание» из руководства народных республик как местных повстанческих народных лидеров, так и идейных «красных» и «белых» романтиков-добровольцев из РФ и планомерное насаждение кремлёвских ставленников.

17. 5 сентября 2014 года в Минске заключено т.н. «Соглашение о прекращении огня» в форме «Протокола по итогам консультаций Трёхсторонней контактной группы относительно совместных шагов, направленных на имплементацию Мирного плана Президента Украины П. Порошенко и инициатив Президента России В. Путина». Соглашение было подписано послом ОБСЕ Хайди Тальявини, экс-президентом «Украины» Леонидом Кучмой (не вполне понятно в каком статусе), послом РФ на «Украине» Михаилом Зурабовым, а также Александром Захарченко и Игорем Плотницким как частными лицами, без какого-либо указания их должности, статуса или полномочий. Помимо, собственно, прекращения огня и бессмысленных прекраснодушных деклараций (типа «Продолжить инклюзивный общенациональный диалог», «Принять меры по улучшению гуманитарной ситуации на Донбассе», «Вывести незаконные вооруженные формирования, военную технику, а также боевиков и наёмников с территории Украины» и т.п.), соглашение определяет статус территорий, контролируемых повстанцами следующим отразом: «Провести децентрализацию власти, в т. ч. путём принятия Закона Украины «О временном порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей» (Закон об особом статусе)». Иными словами, подписанное формальными лидерами ДНР и ЛНР Соглашение подразумевает не только сохранение территорий этих республик в составе и под юрисдикцией «Украины», но и временность их «особого статуса». В остальном соглашение было составлено в столь расплывчатых выражениях, что позволяет трактовать его как угодно – вплоть до обязательства РФ вернуть «Украине» Крым. Практическим же результатом принятия соглашения стала остановка успешного наступления ополчения, стабилизация линии фронта и возможность для регулярных и иррегулярных вооружённых структур «Украины» восстановиться, перегруппироваться, провести дополнительную мобилизацию и закрепиться на новых рубежах. Вполне реальная перспектива как полного военного разгрома «ВС Украины», так и успешного «прорубания» коридора к Крыму была, тем самым, закрыта. Заключение минских договорённостей было вполне справедливо охарактеризовано командиром механизированной бригады «Призрак» Алексеем Мозговым и рядом других авторитетных полевых командиров Новороссии как предательство, за которое правительства ДНР и ЛНР должны уйти в отставку.

18. Во исполнение Протокола «Верховная Рада Украины» 16 сентября приняла законы «Об особом порядке самоуправления отдельных районов Донбасса» и «Про недопущение преследования и наказания участников событий на территории Донецкой и Луганской области».

19. 19 сентября в Минске теми же лицами, которые подписали Протокол, был подписан Меморандум об исполнении положений Протокола – более конкретный документ, предусматривающий уже вполне определённые меры, важнейшие из которых – «Прекращение применения оружия считается общим», «Остановка подразделений и воинских формирований сторон на линии их соприкосновения по состоянию на 19 сентября 2014 года», «Запрет на применение всех видов оружия и ведение наступательных действий», «В течение суток с момента принятия данного Меморандума – отвод средств поражения калибром свыше 100 мм от линии соприкосновения на расстояние не менее 15 км с каждой стороны … что даст возможность создать зону прекращения применения оружия шириной не менее 30 км (зону безопасности)», «Вывод всех иностранных вооруженных формирований, военной техники, а также боевиков и наёмников с территории Украины при мониторинге ОБСЕ» и др. Помимо самих пунктов Меморандума, не менее примечательна преамбула, в которой А.В. Захарченко и И.В. Плотницкий обозначены как «представители отдельных районов Донецкой и Луганской областей». Фактически как сам Протокол от 5 сентября, так и Меморандум от 19 сентября обозначили признание всеми сторонами, включая не только РФ, но и её ставленников в т.н. «руководстве ДНР и ЛНР» «суверенитета» «Украины» над территорией Новороссии и Донбасса, то есть фактический отказ от провозглашённого суверенитета и независимости ДНР и ЛНР.

20. Декларированный «режим прекращения огня и применения оружия», как несложно было предвидеть с самого начала, в дальнейшем не соблюдался, а в его нарушении стороны исправно обвиняли друг друга. Фактическим итогом минского сговора стало не прекращение огня, а переход маневренной войны в войну позиционную, в которой потери с обеих сторон (а также среди мирного населения) не сопровождаются существенным движением линии фронта. Иными словами, противники утратили надежду на относительно быстрое разрешение кризиса в результате победы одной из сторон, а война из процесса превратилась в состояние. В течение сентября-декабря 2014 года ожесточённые бои с большим количеством жертв с обеих сторон продолжались за контроль над Донецким аэропортом, причём они продолжились и в январе наступившего 2015 года. Активные боевые действия происходили в районе Дебальцево и к северу от Луганска, продолжались артеллерийские обстрелы украинской армией контролируемых повстанцами городов, включая Донецк, и обстрелы повстанцами украинских блок-постов. Полного обмена военнопленными, а также заложниками и другими насильственно удерживаемыми лицами так и не произошло. Программа экономического восстановления Донбасса не только не вступила в силу, но даже и не была разработана. Фактическая экономическая, финансовая и продовольственная блокада Донбасса украинскими властями в сочетании с продолжающимися обстрелами создаёт предпосылки для гуманитарной катастрофы оказавшегося в зоне войны гражданского населения. Идея мониторинга границы РФ и непризнанных республик наблюдателями ОБСЕ фактически не реализовалась. В течение осени и начала зимы по неофициальным данным российский «военторг» и «военный туризм» несколько раз прекращали и вновь начинали работу в зависимости от зигзагов внутренней борьбы в верхних эшелонах бюрократии РФ и от степени угрозы для ДНР и ЛНР в смысле концентрации украинских сил. В частности, очередное обострение и эскалация конфликта имели место во второй половине октября 2014 года, когда стягивание к границам народных республик украинских подразделений по неофициальным данным вызвало симметричный ответ в виде резкого увеличения количества российских «военных отпускников» и поставляемой в непризнанные республики российской военной техники и, соответственно, очередной виток «патриотического» возбуждения «общественности» с обеих сторон, а также на Западе. В целом же на конец 2014 – начало 2015 года политика со стороны РФ более всего напоминает лозунг Троцкого «ни мира, ни войны».

21. В начале октября Алексей Мозговой попытался сформировать Совет командиров как орган фактического управления повстанческими силами. Его идея не была поддержана: по-видимому, зависимость от поставок российского «военторга» и пополнения «военными отпускниками» оказалась критической, и реальные полевые командиры оказались уже к этому времени подмяты кремлёвскими назначенцами, что, в значительной мере, предопределило дальнейшее развитие событий.

22. 26 октября 2014 года на Украине прошли досрочные парламентские выборы, вызванные распадом правящей коалиции «Европейский выбор» в результате выхода из неё националистических фракций Всеукраинского Объединения «Свобода» Олега Тягнибока и партии «УДАР» Виталия Кличко. Выборы проводились по смешанной системе, то есть одновременно по партийным спискам и по одномандатным округам. Явка избирателей составила 52,42%. По общегосударственному многомандатному округу в список вошли 29 партий и движений, из которых шесть набрали более 5% голосов и прошли в новый состав Рады: Народный фронт (3488114 голосов, 22,14%), Блок Петра Порошенко (3437521 голос, 21,82%), «Самопомощь» (1729271 голос, 10,97%), Оппозиционный блок (1486203 голоса, 9,43%), Радикальная партия (1173131 голос, 7,44%) и Батькивщина (894837 голосов, 5,68%). Не преодолели пятипроцентного барьера «Свобода» (742022 голоса, 4,71%), Коммунистическая партия (611923 голоса, 3,88%), «Сильная Украина» (491471 голос, 3,11%), «Гражданская позиция» (489523 голоса, 3,10%), «ЗАСТУП» (418301 голос, 2,65%), «Правый сектор» (284943 голоса, 1,80%) и остальные партии, получившие менее 1% голосов каждая. По совокупности выборов по партийным спискам и по одномандатным округам в «Верховную Раду Украины» прошли: Народный фронт Арсения Яценюка (64+18=82 места), Блок Петра Порошенко (63+69=132 места), Объединение «Самопомощь» Андрея Садового (32+1=33 места), Оппозиционный блок Юрия Бойко (27+2=29 мест), Радикальная партия Олега Ляшко (22+0=22 места), Батькивщина Юлии Тимошенко (17+2=19 мест), Всеукраинское объединение «Свобода» Олега Тягнибока (0+6=6 мест), «Сильная Украина» Сергея Тигипко (0+1=1 место), Всеукраинское аграрное объединение «ЗАСТУП» Веры Ульянченко (0+1=1 место), «Правый сектор» Дмитрия Яроша (0+1=1 место), «Воля» Юрия Деревянко (0+1=1 место) и 96 самовыдвиженцев. Таким образом, по сравнению с предыдущим составом Рады полный разгром пережили не только «регионалы» (бывшая «Партия регионов», остатки которой сформировали «Оппозиционный блок») и «коммунисты» (КПУ предсказуемо не прошла в Раду), но, как ни странно, и радикальные националисты. В частности, «Свобода» Тягнибока потеряла 32 места, «Правый сектор» увеличил свое представительство с нуля до 1 места, правда Радикальная партия Олега Ляшко увеличила представительство с 1 места до 22, но по градусу националистического накала она скорее находится в одной нише с Батькивщиной (чьи голоса, вероятно, и забрала) и вошедшим в Блок Петра Порошенко УДАРом, нежели со «Свободой» и, тем более, «Правым сектором». Таким образом, несмотря на «патриотическую» моду включения боевиков АТО в списки чуть ли не большинства даже вполне умеренных партий и блоков, выборы, тем не менее, показывают, что никакой реальной властью на Украине «необандеровцы» и «укронацисты» не обладают, а служат, по крайней мере пока, лишь инструментом в реализации глубоко чуждых их собственным идеалам политических проектов. Власть же на Украине принадлежит ставленникам и выразителям интересов мировой транснациональной капиталократии – то есть тем, кого в России принято (хотя это и не вполне терминологически верно) условно обозначать термином «неолибералы».

23. 2 ноября в ДНР и ЛНР одновременно прошли выборы глав республик и «Народных советов» («парламентов»). В Донецкой народной республике к участию в выборах Народного совета I созыва были допущены лишь два объединения – «Донецкая республика» Андрея Пургина (64,43% голосов, 68 мандатов) и «Свободный Донбасс» Евгения Орлова (27,75% голосов, 32 мандата). Остальным партиям, движениям и блокам (в частности, местной Компартии, партии «Новороссия» Павла Губарева, блоку под названием «Единая Россия») в регистрации было отказано. Проукраинские партии и объединения участвовать в выборах и не пытались, считая их заведомо нелегитимными и не имеющими силы. На выборах главы ДНР было зарегистрировано три кандидата: премьер-министр ДНР Александр Захарченко (765 340 голосов, 78,93% от числа действительных бюллетеней), вице-спикер Союзного парламента Новороссии Александр Кофман (111 024 голоса, 11,45%) и депутат Народного Совета ДНР Юрий Сивоконенко (93 280 голосов, 9,62%). Явка по данным ЦИК ДНР составила «около 85%». В Луганской народной республике к участию в выборах Народного совета II созыва были допущены три объединения – «Мир Луганщине» (69,42% голосов, 35 мест), «Луганский экономический союз» (22,23% голосов, 15 мест) и «Народный союз» (3,85% голосов, не прошёл в Народный совет). На выборах главы ЛНР было зарегистрировано четыре кандидата: действовавший глава республики Игорь Плотницкий (445 095 голосов, 63,04%), руководитель Федерации профсоюзов ЛНР Олег Акимов (15,12%), министр здравоохранения ЛНР Лариса Айрапетян (7,28%), а также самовыдвиженец предприниматель Виктор Пеннер (10,08%). Явка по данным ЦИК ЛНР составила 67,71%. Как в ДНР, так и в ЛНР в условиях отсутствия у ЦИК реальных данных о количестве избирателей (не говоря уже о поимённых их списках), их местонахождении (в условиях войны, участия в боевых действиях одной части населения, миграции в качестве беженцев другой части и вынужденных внутренних перемещений третьей) и информации о том, кто из них жив, кто погиб, кто находится в пределах республик, а кто их покинул сам или оказался за их пределами в зоне, контролируемой украинской стороной, даже с чисто технической точки зрения результаты выборов не могут не быть сомнительными. К этому добавляется вынужденная, но весьма сомнительная практика интернет-голосования с помощью индивидуальных паролей и присылки в порядке предварительного голосования сканированных изображений заполненных бюллетеней по электронной почте. В совокупности с продолжающимися военными действиями и присутствием в зоне проведения выборов вооружённых структур сомнительного статуса всё это ставит результаты выборов под большой вопрос. Украинские власти выборы, разумеется, не признали, о чём предупреждали заранее. Более того, украинская сторона заявила о том, что проведение выборов в обеих народных республиках 2 ноября 2014 года противоречит п. 9 минских соглашений, согласно которому досрочные местные выборы на неподконтрольных «Украине» районах Донбасса должны были пройти в соответствии с законом «Украины» «О временном порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей» 7 декабря. Важна здесь, конечно, не дата, а формальное соответствие «украинскому законодательству и правовому полю», а главное – политическое позиционирование выборов как местных или как государственных. Впрочем, как бы то ни было, минские соглашения всё равно не соблюдаются обеими сторонами, причём и по гораздо более существенным пунктам, так что апелляция к ним по поводу порядка проведения выборов не имеет реальной силы и веса. Важнее другое: руководство РФ устами своего министра иностранных дел Сергея Лаврова в последних числах октября 2014 года прямо и буквально пообещало: «Ожидаем, что выборы состоятся как уславливались, и мы, конечно, признаем их результаты». Однако в итоге РФ так до сих пор и не признала результаты выборов, отделываясь, как и в случае с референдумами о независимости, обтекаемыми и двусмысленными формулировками типа «уважения волеизъявления жителей». Но выражение «уважения» – не есть официальное признание. Таким образом, обещание Лаврова признать результаты ноябрьских выборов оказалось таким же циничным, бесстыжим и подстрекательским враньём, как и мартовское обещание Путина «использовать все имеющиеся средства» для защиты населения Юго-Востока Украины от беспредела, если оно о таковой защите попросит. Разумеется, в условиях, когда результаты выборов не признало даже непосредственно их инспирировавшее руководство РФ, они, тем более, не получили никакого, даже призрачного признания со стороны «международного сообщества» и были либо прямо осуждены (в том числе и Генеральным секретарём ООН), либо проигнорированы. В самих же народных республиках на фоне угасания порождённых «Русской весной» надежд, обстановки безысходности и беспросветности, явного предательства со стороны РФ и, в то же самое время, грубого насаждения ею своих беспринципных и вороватых ставленников и назначенцев, выдавливания подлинно народных лидеров, выхолащивания самой сути народности провозглашённых республик, фактически безальтернативные выборы были восприняты как некая пустая формальность и показной фарс, а потому не принесли и не могли принести никакой даже чисто внутренней легитимизации.

24. Летние и осенние разговоры о том, что «не надо вводить в Донбасс российские войска, потому что зимой Украина без поставок нефти и газа вымерзнет и народ свергнет бандерофашистскую хунту сам» закончились тем, что 30 октября в Брюсселе между РФ, ЕС и «Украиной» было подписано соглашение о поставках «Украине» российского газа до 31 марта 2015 года (то есть на весь критический зимний период), причём ещё и со скидкой в $100 за тыс. кубометров. Что касается российского ядерного топлива для украинских АЭС, то оно и вовсе не прекращалось даже на пике телевизионной истерии по поводу «кровавой фашистской хунты» и «распятом карателями трёхлетнем мальчике», а 25 ноября было официально объявлено о том, что украинская национальная атомная энергогенерирующая компания «Энергоатом» и российская топливная компания ТВЭЛ подписали дополнительное соглашение о поставках российского ядерного топлива на украинские атомные станции и на предстоящие 2015–2016 годы. Наконец, в последних числах декабря 2014 года было заключено соглашение о поставках «Украине» российского угля причём по льготным внутренним российским ценам и даже без предоплаты, то есть фактически даром, под «честное слово». Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков 27 декабря заявил ТАСС, что «Это является последовательной демонстрацией политической воли президента Путина к оказанию реальной поддержки украинцам, особенно в преддверии Нового года». Ранее в эфире телеканала «Россия-24» вице-премьер правительства РФ Дмитрий Козак заявил об этом решении в таких выражениях: «500 тыс. тонн угля мы будем поставлять из России, и, возможно, если будет достигнуто соответствующее дополнительное соглашение, то ещё дополнительно 500 тыс. тонн. То есть в целом до 1 млн тонн угля в месяц мы готовы поставлять на Украину, чтобы снять энергетические проблемы, которые возникают в стране». Одновременно с поставками угля было заявлено и о возобновлении поставок на Украину российской электроэнергии.

25. В том же самом декабре 2014 года «Украина», не иначе как в ответ на трогательную заботу Путина и тоже накануне новогодних праздников, организовала полноценную транспортную и пока частичную энергетическую блокаду Крыма. С 27 декабря прекращено железнодорожное и автобусное сообщение с полуостровом и движение грузов, включая продовольственные товары. Сообщалось также о том, что украинские пограничники не пропускают в Крым частные легковые машины. Были организованы серьёзные перебои подачи электроэнергии (несколько раз происходило полное обесточивание полуострова, что, в свою очередь создавало транспортный коллапс из-за отключения светофоров, проблемы со связью, отключение отопления, сбои в работе предприятий и учреждений) и одновременно же с этим вступил в силу запрет пользоваться в Крыму банковскими карточками Visa и MasterCard, что ударило по получателям зарплат и пенсий.

26. 18 декабря 2014 года в ходе своей десятой ежегодной большой пресс-конференции для российских и иностранных журналистов Путин заявил буквально следующее: «Надеюсь, что нам удастся в ходе диалога, а мы готовы выступать здесь как посредники, выйти всё-таки на прямой политический диалог. Этими способами и этими политическими инструментами урегулировать ситуацию, вплоть до восстановления единого политического пространства». Впрочем, ещё в октябре 2014 года в своём выступлении на форуме ВТБ Капитал «Россия зовёт!» Путин, говоря о тогда ещё предстоявших парламентских выборах на Украине выражал надежду «сберечь территориальную целостность Украины, вернуться к её единству». Таким образом, Путин вполне определённо выразил своё непризнание (даже формальное) ни государственного суверенитета ДНР и ЛНР, ни варианта их ключения в состав РФ по крымского образцу и обозначил курс на их возвращение в состав «Украины».

27. В декабре 2014 года противостояние между лидерами повстанцев и назначенцами путинской бюрократии в народных республиках дозрело до фазы открытого вооружённого конфликта. 29 декабря Командующий фронтом Казачьей национальной гвардии атаман Павел Дрёмов выступил с крайне резким обращением к Путину, заявив о разворовывании главой ЛНР Игорем Плотницким и его администрацией составов с углём и гуманитарных конвоев, чему у Дрёмова по его словам есть документальные доказательства и подтверждения. Он обратил внимание на то, что ЛНР прямо по ходу войны поставляет «Украине» (её «западным областям») уголь, причём никаких обратных поставок нет, потому что доходы от продажи этого угля разворовываются. Минские договорённости Дрёмов охарактеризовал непечатным выражением. Он заявил также о том, что людей принуждали участвовать в выборах главы ЛНР, шантажируя угрозой лишения пенсий, а также о том, что приближённые Плотницкого захватывают себе дома и квартиры жителей Донбасса. Дрёмов отметил, что «Прокурор области является бывшим прокурором области, зам. главы МВД ещё две недели назад была помощником начальника АТО Украины. … А что изменилось? Ради чего все они теряли друзей?». Примечательно, что при этом Дрёмов пригрозил опубликовать в интернете содержание некой «флэшки» в случае, если с кем-то из его товорищей «что-то случится», а в конце своего обращения он вновь повторил, что он и его товарищи не боятся угроз, что «вас всех убьют, и те, и другие». Эта возможность убийства не только «теми», но и «другими» (то есть номинально «своими») вскоре реализовалась самым трагическим образом. 1 января 2015 года в районе посёлка Георгиевка был предательски убит (расстрелян из засады из гранатомётов и стрелкового оружия или по другой версии – заживо сожжён прямо в бронированном автомобиле выстрелом из РПО «Шмель») активист Антимайдана с самого начала протестов, герой обороны Луганска, командир группы быстрого реагирования «Бэтмен», начальник штаба четвёртой бригады ЛНР, экс-министр обороны ЛНР Александр Александрович Беднов вместе с шестью своими бойцами. По официальной версии расстрел осуществили сотрудники МГБ ЛНР якобы при попытке задержания. Есть так же версия, что это убийство совершили люди из Народной Милиции. По версии людей «Бэтмена», расстрел осуществила ЧВК некоего отставного военного или отпускника из РФ по кличке Вагнер. Со ссылкой на командира диверсионно-штурмовой разведывательной группы «Русич» Алексея Мильчакова озвучивалась версия, что расстрел осуществил спецназ РФ. Также нет достоверных данных и о том, кто отдал приказ на убийство – Плотницкий, прокурор ЛНР, руководитель МГБ, кто-то из «советников» или командир на месте. В любом случае несомненный итог – предательское и подлое убийство одного из ярких повстанческих лидеров было осуществлено если не самими спецслужбами РФ, то ставленниками РФ (то есть криминализованной бюрократии и спецслужб) в лице «руководства ЛНР» сразу же после открытого выступления атамана Дрёмова с обвинением Плотницкого в разворовывании гуманитарной помощи и требованием его отставки. Убитый Беднов по имеющимся сведениям поддерживал это требование. Согласно некоторым публикациям, он имел весьма напряжённые отношения с фактически назначенным кремлёвскими кураторами «официальным руководством ЛНР» ещё со времён т.н. «выборов», до участия в которых реальных конкурентов Плотницкого (включая Беднова) попросту не допустили. В блогосфере сообщалось, что ещё тогда попытка зарегистрироваться кандидатом закончилась стрельбой с раненными. С целью оправдать и «легализовать» убийство своего политического оппонента, руководством ЛНР накануне 30 декабря 2014 года (согласно официальной версии), а, вполне возможно, что и задним числом, было состряпано «уголовное дело» с совершенно нелепыми в условиях повстанческой войны обвинениями в адрес убитого командира вплоть до «незаконного (?!) хранения оружия». С этого момента, то есть с начала наступившего 2015 года, можно вполне уверенно говорить о ликвидации народных повстанческих республик ударом в спину (со стороны Кремля) и об окончательном вырождении войны из антиолигархической и народно-освободительной в особую форму торгово-политических взаимоотношений кремлёвской и киевской мафий.

 

Украина и Россия?

Для того, чтобы дать адекватную оценку происходящим процессам, необходимо отрешиться от пропагандистских политтехнологических симулякров и принять во внимание вытесненные из массового сознания факторы объективной реальности.

В первую очередь, нужно ясно и во всей полноте осознать всю ложность и манипулятивность представления о «конфликте между Украиной и Россией». Сама постановка вопроса о тех или иных отношениях (хоть враждебных, хоть даже дружественных) между Россией и Украиной как двумя разными политическими субъектами означает принятие двух заведомо ложных положений: того, что РФ тождественна России, и того, что Украина – это не Россия. Каждое из этих утверждений, будучи сформулировано в явном виде, очевидным образом обнаруживает себя как прямое отрицание русской национально-этнической, культурно-исторической и политической идентичности. Однако сила информационной диверсии, заключённой в многократном на разные лады повторении тезиса о тех или иных «отношениях между Россией и Украиной» состоит в том, что представление будто бы Украина не является неотъемлемой частью России, внедряется в массовое подсознание как бы по умолчанию и без критического осмысления. Между тем, именно с этого момента необходимо начинать устранять весь тот хаос и сор в головах, который создан к настоящему времени манипуляторами.

Итак, т.н. «Российская Федерация» – это не Россия ни по форме, ни по содержанию. По форме, то есть с точки зрения своих границ, она не только не охватывает всей полноты территории России, но, что ещё важнее, не заключает в себе даже её неотъемлемого этнического, исторического и культурного ядра, каковое ядро на сегодня поделено между тремя квазигосударственными новообразованиями – «Украиной», «Российской федерацией» и «Беларусью», возникшими именно как результат расчленения исторической России и существующими исключительно в силу поддержания этого расчленения. Таким образом, с территориальной точки зрения РФ – это не Россия, а лишь один из продуктов её насильственного и противоестественного политического раздела, одно из заведомо нелегитимных образований, занимающих часть территории России. Соответственно, следует говорить не об «отношениях Украины и России», что содержательно бессмысленно, а об отношениях двух политических режимов, возникших на территории России в результате её расчленения. Но ещё важнее осознать, что РФ не является Россией (и, более того, антагонистична России и несовместима с ней) не только по форме, но и по содержанию. Если понимать под Россией национальное государство Русских, то невозможно не признать, что РФ не имеет никакого права претендовать на отождествление себя с Россией, поскольку является выраженно антирусским государством по самой своей экономической и, как следствие, политической сути. Будучи изначально создано как политический аппарат корпорации, извлекающей сверприбыли из присвоения и распродажи природных богатств страны, то есть из ограбления Русской нации, это государство с самого своего возникновения и поныне проводит политику подавления (в том числе, и прямо террористического), разобщения, развращения и физического уничтожения Русских как этно-национальной общности. В этом смысле политика РФ во всех сферах, начиная от последовательного разрушения системы образования и заканчивая стимулированием внушней и внутренней ксеноэтнической миграции, представляет собой внутренне цельный и логически последовательный проект подавления и геноцида Русских как потенциальной государствообразующей нации России. Это логично, поскольку РФ является новообразованием на территории России, и восстановление России как национального государства Русских с необходимостью предполагает ликвидацию РФ, равно как и всех остальных возникших на её территории в 1991 году нелегитимных квазигосударственных структур.

Как только мы восстанавливаем адекватную реальности систему отсчёта и называем вещи своими именами, так многие события автоматически обнаруживают свой истинный смысл, дотоле сокрытый ложным употреблением слов и понятий. В частности, это в полной мере относится к аннексии Крыма. Достаточно осознать, что РФ ни в коей мере не является исторической и национальной Россией – и совершенно меняется оценка, смысл и масштаб произошедших в 2014 году событий. Не Россия вернула себе исторически принадлежавший ей Крым, а один из возникших в результате расчленения России русофобских режимов отнял Крым у другого возникшего в результате расчленения России русофобского режима. Все дальнейшие споры о том, какой из двух нелегитимных и русофобских режимов является более нелегитимным и более русофобским, есть не более, чем выбор «лучшего» между ядом и гильотиной. Безусловно, Крым – русская земля и по праву должен принадлежать России. Ровно в той же мере, как и Москва или Новгород, но ровно в той же мере, как Киев или Чернигов. В условиях, когда Россия расчленена, радоваться тому, что одно оккупационное образование отняло его у другого – значит признавать и поддерживать состояние расчленённости России и сам факт её оккупации, выбирая себе из её оккупантов «своего». В этом смысле любое смещение антипатий в ту или иную сторону одинаково опасно. Как только мы начинаем выбирать «из двух зол меньшее» – совершенно неважно, которое из них – мы автоматически попадаем в ловушку навязанного нам в обоих случаях выбора зла. Разумеется, можно до бесконечности приводить аргументы, сравнивая культурно-языковой геноцид на Украине и физический геноцид в РФ (в особенности, в «титульно-национальных» регионах и вблизи границ с ними), можно, напротив, оперировать пустыми геополитическими абстракциями, суть от этого не меняется. Более того, поскольку РФ, «Украина» и прочие постсоветские квазигосударства возникли как результат расчленения России, существование каждого из них (несмотря на все мелкие политические и территориальные конфликты) важно для сохранения системы в целом и для недопущения возрождения единой исторической России. В этом смысле, любая поддержка и даже любое признание права на существование РФ является одновременно и признанием базовых оснований существования «государственности» «суверенной Украины» – и наоборот.

 

Русские и украинцы?

Ещё более важный момент – это вопрос этнической идентификации. Этническая русская самоидентификация подразумевает понимание Русской нации как неразрывного триединства Великороссов, Малоросов и Белорусов. Такая самоидентификация отнюдь не является некой конструктивистской схемой, она базируется на объективном генетическом, антропологическом, религиозном, историческом, языковом и культурном единстве всех субэтнических групп, составляющих Русскую нацию. «Украинство», напротив, является искусственным идеологическим конструктом, смысл и назначение которого состоит в том, чтобы убедить некоторую часть Русских людей в том, что они не Русские, а отдельный народ. В этом смысле «украинский национализм», безусловно, является химерой, поскольку естественный инстинкт национального единения перенапрвляется с реальной национальной общности на мнимую. Это буквально то же самое, как если бы некая субкультура из числа этнически Русских людей провозгласила бы себя, скажем, лихолесскими эльфами. Разумеется, объективно (то есть «по крови») эти люди не перестали бы оставаться Русскими, но субъективно они при этом могли бы вполне уверовать в то, что они представляют собой самостоятельный народ, возможно даже Русскими угнетаемый. «Украинская нация» представляет собой именно такой симулякр, иллюзорную сущность, искусственно созданную в соответствии с идеями т.н. конструктивизма. Это идентичность, которая определяется не реальным фактическим происхождением, а химерами, внедрёнными в массовое сознание с помощью школы и СМИ с единственной целью – обосновать право на власть и захваченную в ходе приватизации собственность для одной из разделивших в 1991 году историческую Россию местных «элит». Однако не менее важно и то, что раскручивание антиукраинской истерии в РФ (и ориентированных на РФ регионах самой Украины!) является симметричным отражением и клоном самого «украинства». Отказываясь видеть в Малороссе полноценного представителя Русской нации (совершенно независимо от того, кем он сам субъективно себя считает – хоть «потомком древних укров», хоть Дартом Вейдером), мы, тем самым, сами автоматически отрекаемся от подлинной объективной Русской национально-этнической идентичности и соглашаемся с идеологией «украинства», то есть признаём украинцев неким отдельным от Русских этносом, ограничивая и редуцируя тем самым полноту Русской нации до одной только Великоросской её составляющей. И это ещё в лучшем случае! Потому что в худшем случае русскость вообще перестаёт пониматься в смысле русского этнического происхождения и подменяется демагогией о «принадлежности к русской культуре» и «любовью к России» (поди их проверь и измерь!), а в конечном счёте – формальным российским гражданством, то есть вытесняется самым вульгарным интернационалистским «многонациональным россиянством» и лоялизмом по отношению к правящему режиму. Это очень серьёзно, потому что антирусское, антинациональное государство РФ действительно целенаправленно создаёт этническую химеру «российской нации» и, соответственно, «российского» – в смысле РФ-овского – патриотизма как искусственной идентичности, замещающей русское национально-этническое самосознание. С точки зрения этой конструктивистской идеологической химеры убивавший Русских людей чеченский боевик Кадыров – свой, потому что он теперь «патриот России», а стопроцентно этнически Русские люди (не только Малороссы, но в равной мере и Великороссы), выступающие против братоубийства на Украине – не свои, потому что «продались бандеровцам». Примечательно, что эта искусственная и бредовая подмена базовых этнических представлений «свой-чужой» активно внедряется российскими политтехнологами под соусом борьбы с «расизмом» и «нацизмом», под каковыми понимается простая верность подлинному кровному этническому родству и соответствующее традиционное понимание природы Нации.

Вообще говоря, с позиции аутентичного русского национального самосознания нынешняя война на Украине может быть оценена только как братоубийственная бойня, то есть результат трагического заблуждения и ослепления обеих сторон, совершенно независимо от того, кто «более», а кто «менее» неправ. Каковы бы ни были умозрительные идеалы обеих сторон (хотя на этих идеалах мы ещё остановимся подробнее), в любом случае они не стоят и не могут стоить того, чтобы за них Русские убивали Русских, свои убивали своих, раскалывая и уничтожая высшую ценность, которая возможна в сфере политики и социальной жизни – единство и само существование своей Нации. Однако стоит отметить, что «украинство» в данном случае, как это ни парадоксально, выступает симптомом кризиса именно русского национального самосознания в целом, а не какой-то специфической болезнью малороссийского субэтноса.

 

«Украинство» как русская болезнь: ничего специфически украинского

Ещё в 2011 году, задолго до начала украинских событий, в статье «Национализм слабости» нами был подробно и детально описан и проанализирован феномен возникновения «уменьшительного национализма» и поиска «альтернативной русскости». Проблема в том, что проект «большого» великодержавного Русского национализма, как это ни прискорбно, провалился. Причин тому много, начиная с неразвитости горизонтальных структур гражданского общества и некоторых врождённых пороков российской государственности (которые в иных исторических условиях могли быть скомпенсированы, но именно в нынешних привели к катастрофе), и заканчивая системной деградацией уже высокоурбанизированного общества, вызванного его деиндустриализацией. Как бы то ни было, реальность состоит в том, что Русский народ в России оказался в наиболее уязвимом положении. В то время как национальные меньшинства успешно сформировали свои этнократические квазигосударственные образования, диаспоры, землячества, этнокриминальные группировки, и, таким образом, в той или иной мере добились коллективной политической и экономической субъектности, национальной большинство остаётся атомизированным и не имеющим коллективной воли субстратом. Федеральная власть исходит из своих чисто корпоративных интересов (не имеющих никакого отношения к интересам Русских как нации), этнократические автономии и этномафии – из своих. Иногда эти интересы сталкиваются (как в Чечне в середине 90-х), но чаще – так или иначе согласовываются исходя из текущего соотношения и баланса сил. Интересы же русского населения, не имеющего собственной политической субъектности, не принимаются во внимание ни федералами, ни этнократами. Иными словами, в любом противостоянии у Русских нет своей стороны, которая выражала бы их интересы. Поэтому в случае столкновения Русские неизбежно оплачивают своей кровью все счета этнократов к федералам (поскольку нацмены отождествляют власть федералов с властью Русских), в случае же урегулирования – опять-таки служат разменной монетой в торге. Стремление русских националистов (то есть активных носителей инстинкта национально-этнической консолидации) организовать этнически русские пассивные массы в способный к отстаиванию своих коллективных интересов политический субъект не дало никаких плодов. В силу ряда причин, и, прежде всего, глубочайшей социальной деградации, большинство индивидуумов предпочло приспосабливаться поодиночке и отвергло объединительный проект националистов. В результате русские националисты оказались в трагическом положении: они не получили от атомизированных масс ни поддержки, ни благодарности, а под репрессивный каток государства угодили в полной мере. Заметим при этом, что смысл национализма состоит вовсе не в мазохистском альтруизме и самопожертвовании, а во вполне рациональном прагматическом расчёте совместно получить взаимную пользу и преимущества от объединения, кооперации и коллективной защиты своих интересов. Расчёт этот провалился: вместо пользы и позитивной отдачи от своих усилий носители идеи русского национального единства получили сплошные издержки. Именно тогда неизбежно возникла идея перехвата более успешного опыта у диаспор – то есть идея коллективной самоорганизации этнически русского актива без растраты сил на пассивное инертное атомизированное большинство.

На эту тенденцию наложился ещё один немаловажный фактор – политика антинационального государства, которое, стремясь раздробить и разобщить население, целенаправленно создаёт хозяйственно-экономические, социальные, правовые и культурные преференции «малых народов» по отношению и за счёт не признаваемого в качестве национально субъекта большинства. В результате осуществления этой политики для любой группы оказалось выгодным акцентировать и подчёркивать свою этническую и культурную инаковость. Начался процесс самопозиционирования стопроцентно русских по своему этническому происхождению социально-культурных групп в качестве «малых народов», как, например, поморов, казаков, сибиряков и т.д.

Две эти тенденции – поиск активными носителями инстинкта этнической коллективной консолидации альтернативной «точки сборки» и порождённое спецификой государственной политики стремление к бегству из национального большинства – сошлись воедино и породили странный, но вполне закономерный феномен уменьшительного национализма, который в наиболее крайних своих формах приобрёл характер искусственного конструирования псевдоэтнических химер из вполне русского по природе своей человеческого материала. Процесс этот, безусловно, деструктивный и пагубный, ведущий в перспективе к «югославизации» России, однако деструктивность его не злонамеренна со стороны его носителей, а порождена трагическими историческими условиями, правовым, экономическим и политическим положением Русского народа и, как следствие, его социальным, структурным и моральным состоянием. И только уже вторичным образом отдельно взятые порождения этой болезни национального самосознания были подобраны, взяты на довольствие и в ещё более окарикатуренной форме использованы затем государственной пропагандой россиянской многонационалии для окончательной дискредитации русской национальной идеи и создания пугала «оранжевой революции», «русского майдана» и «ливийского сценария».

Модель инвертированной, воронкообразной империи, которая нещадно эксплуатирует национальный центр, ничего не предоставляя ему взамен, и в то же время улещивает периферию, оплачивая её ненадёжную сиюминутную лояльность преференциями за счёт ограбления центра, всегда порождает мощные центробежные тенденции. Это естественно, потому что в структуре такой империи лучше всего тому, кто наименее в неё интегрирован и дальше всех по своему положению отстоит от государствообразующего ядра, несущего все тяготы и издержки «имперского величия». Это империя, безжалостно жестокая, бессовестная, вероломная и неблагодарная к «своим» – и льстивая по отношению к «чужим» (до тех пор, разумеется, покуда этих «чужих» не удастся заманить и соблазнить стать «своими»). Именно поэтому по отношению к такой «империи навыворот» и выгодно всегда оставаться чужим, причём периодически свою чуждость и неинтегрированность подтверждать действием, дабы лояльность оставалась дорогим товаром, а не превращалась в обязанность (в этом смысле путинская РФ и кадыровская Чечня исключительно наглядно демонстрируют описанную модель отношений). Однако в момент острого кризиса, а, тем более, надвигающегося коллапса на общую логику центробежных тенденций, породждаемых инвертированными отношениями метрополии и периферии, накладывается ещё и банальный принцип «спасайся кто может». В этот момент начинается активный процесс выпиливания маленьких спасательных плотиков из палубы и бортов тонущего корабля. Причём чем быстрее тонет корабль – тем лихорадочнее это выпиливание, а чем активнее процесс выпиливания – тем быстрее и неизбежнее тонет корабль. Процесс усиливает сам себя, и если на ранних его этапах при наличии воли ещё можно, пусть и не без кровопускания, остановить мародёрство и организовать спасение корабля, то чем дальше заходит процесс, тем сложнее это сделать. Непосредственно же перед крахом сделать это уже невозможно в принципе: мародёрство превращается в ЕДИНСТВЕННУЮ стратегию выживания, а верность высоким принципам – в гарантированное самоубийство, причём, что самое обидное, совершенно бессмысленное, если не считать чисто эстетическую сторону дела.

Разумеется, описанная тенденция не ограничивается пределами РФ. Она распространяется на всю Россию и даже более – на всю сферу её прежнего влияния. Это масштабная гибель «Титаника», в которой все, кто поставил себе задачу выжить, а не умереть красиво и доблестно, будут стремиться отплыть как можно дальше от тонущего судна, чтобы их не затянуло водоворотом. Причём это стремление определяется в первую очередь прагматическими задачами выживания, а не эмоциональным отношением к тонущему кораблю. От низвергающегося в бездну «Титаника» российской государственности стараются отплыть подальше сегодня не только русофобы, но даже единственный русофильский по своей природе из числа существующих на территории исторической России режим батьки Лукашенко.

В этом смысле «украинство» – отметим это ещё и ещё раз – не несёт в себе абсолютно ничего специфически украинского. Это типичное проявление кризиса всей Русской нации в целом, и очень скоро мы увидим свои «украинства» от Беломорья до Ставрополья и от Псковщины до Приморья. Да и сейчас уже видим. Война на Украине имеет отнюдь не национально-этнический характер. И дело не только в том, что и Великороссы и Малороссы – представители одного и того же народа и их разделение абсолютно искусственно и надуманно, но и в том, что в данном случае линия фронта проходит не между Великороссами и Малороссами и даже не между Малороссами северо-западными и Малороссами юго-восточными. Мы зачастую видим, что на стороне «Украины» воюют в том числе и Великороссы – как выросшие на Украине, так и приехавшие добровольцами из РФ. Но и на стороне «Новороссии» воюют не только восточные Малороссы и Великороссы, но и зачастую добровольцы из западных областей Украины. Как на Украине есть значительное количество граждан, связывающих свои надежды с РФ (ошибочно принимая её за Россию), так и в РФ есть немалое число сторонников «Украины» и «украинского выбора» – причём это люди самых разных политических убеждений от радикальных русских (!) националистов до не менее радикальных ультралеваков, не говоря уже о либералах. Однако если либералы ограничиваются проведением «маршей мира» (которые, впрочем, не за мир, а за «украинскую сторону»), то националисты зачастую едут добровольцами на войну – причём, вполне могут ехать воевать как за «Новороссию», так и за «Украину».

 

Братоубийство во имя иллюзий

Война, идущая на Украине, братоубийственная вдвойне – не только в этническом, но и в идейном смысле. Это не война этносов, но и не война мировоззрений. В ней сталкиваются в качестве противников и убивают друг друга люди зачастую не просто близких, а фактически тождественных ценностей, идеалов и убеждений, люди, принадлежащие не только к одному народу, но и к одному социальному и культурному кругу, к одному политическому лагерю, подчас даже – к одним и тем же кружкам и группам. Националисты против националистов, консерваторы против консерваторов, православные против православных. Сложно представить себе другую войну, в которой дошедшие до взаимного уничтожения люди были бы до такой степени схожи как по своим идеалам, так и по своим заблуждениям. На этих убеждениях, заблуждениях и взаимных мифах стоит остановиться.

 

Для начала, следует отметить, что широко растиражированные российскими СМИ представления о Евромайдане как о движении сплошь антирусском, необандеровском и ультранационалистическом представляют собой чистую мифологию. Боевики «Правого сектора», безусловно, сыграли свою роль как ударная сила уличной войны, непосредственно противостоящая «Беркуту», однако было бы большой ошибкой отождествлять «Правый сектор» и среднестатистических участников вышедшей на Евромайдан массы. Следует принять во внимание, что участвовавшие в Евромайдане люди были весьма разнородны и, соответственно, разнородны и противоречивы были устремления и цели движения. Не будет, по-видимому, ошибкой сказать, что в целом изначальной «генеральной линией» Евромайдана был лозунг евроинтеграции, то есть вхождения в состав Объединённой Европы и приближения стандартов жизни на Украине к европейским. При этом представления как о самой Европе, так и о пути «вхождения» в неё у «майданщиков» были более чем размытые, а точнее сказать – полностью мифологические. Европа в целом ассоциировалась и продолжает ассоциироваться с высоким уровнем доходов и уровнем жизни, социальной защищённостью и социальными правами, высоким качеством и изобилием товаров, свободой и демократией, правовым обществом с низким уровнем преступности в целом и коррупции в частности, с подчинением государства интересам общества и высокой эффективностью его работы при минимизации издержек (опять же за счёт низкого уровня бюрократизма и коррупции), наконец, с высоким уровнем культуры, низким уровнем агрессии и бытового хамства и вообще со всем хорошим. Разумеется, такой взгляд на Европу представляет собой некоторое преувеличение и идеализацию, хотя и вполне объяснимое с учётом контраста жизни на Украине и, к примеру, в Германии, Скандинавии или Люксембурге. Но гораздо более мифологичным был путь, якобы ведущий к европейским стандартам жизни. Рядовой среднестатистический участник Евромайдана искренне верил в две сказки. Во-первых, в то, что Евросоюз ждёт не дождётся как бы принять Украину в свой состав в качестве полноправного члена и открыть ей границы Шенгенского союза. Мешают же этому вхождению в рай земной якобы исключительно политические козни Януковича и стоящего за его спиной чёрного «мордора» РФ, тянущей Незалежнюю назад в вековечное рабство, в «совок», азиатчину, нищету, «голодомор», бесправие, диктатуру, коррупцию, хамство, дремучесть и воплощающий всё это в совокупности «таёжный союз» с путинской РФ и Средней Азией впридачу. Во-вторых, в то, что стоит в этот самый Евросоюз вступить, как это само собой искоренит коррупцию и хамство чиновников, а потом – откуда-то из заокраинного Брюсселя придут безвозмездные дотации на подъём уровня жизни на Украине до общеевропейских стандартов. Одним словом, стоит устранить козни «пропутинского коррупционера Януковича» – и добрые, чистые, благородные джентельмены примут Украину в свой братский союз свободных обеспеченных людей и сделают жизнь в ней – прям как в Германии и Швеции. Возможно, в данном случае мы ради наглядности несколько утрируем степень наивности майданных чаяний и надежд, но суть в том, что рядовые участники движения – несомненно искренние в своём стремлении к добру и благу – действительно начисто ингорировали как минимум два факта объективной действительности.

Во-первых, то, что «Соглашение об ассоциации с Евросоюзом», от подписания которого столь внезапно отказался Янукович (что и стало поводом к его свержению), вовсе не было шагом на пути к вступлению в ЕС и, уж тем более, не было приближением к относительному (в сравнении с Украиной и Россией в целом) европейскому материальному и социальному благополучию. Например, такое соглашение об ассоциации с ЕС, которого в 2014 году «Украина» добилась-таки (да и то не вполне, поскольку рядом европейских стран оно так и не ратифицировано) ценой государственного переворота, затяжной гражданской войны и тысяч своих погибших граждан, с 1998 года имеет Тунис, с 2000 года – Марокко, Мексика и ЮАР, с 2002 года – Иордания, а с 2005 – Алжир. Вполне очевидно, что добившись столь непомерной ценой равенства с Алжиром и Марокко, «Украина» никоим образом не приблизилась ни к вступлению в ЕС, ни к европейскому качеству жизни. Между тем, соглашение это сопряжено с массой издержек, ограничений и обязательств, которые просто не могут не нанести украинскому сельскому хозяйству и промышленности ощутимого урона. По всей видимости, Янукович при всей своей коррумпированности и отсутствии заботы об интересах населения всё-таки понял, в какую петлю он суёт голову – и дал задний ход. Собственно, и представители нового режима явно не форсировали подписание этого документа после своего прихода к власти не проявляли по этому поводу горячего энтузиазма, однако в данном случае положение (а точнее говоря, та мифология, на волне которой они поднялись) уже не оставляло выбора.

Во-вторых, то, что Евросоюз является наднациональным (и антинациональным) бюрократическим монстром, от ига которого пытаются избавиться как раз все как национально, так и демократически ориентированные силы в странах самой Европы. В этом смысле особенно нелепо положение украинских «ультраправых», потому что именно администрация Евросоюза является в Европе главным инициатором насаждения мультикультурализма, разрушения традиционных норм и ценностей и репрессий в отношении националистических и консервативных движений – причём до такой степени, что они даже посматривают в сторону РФ. Иными словами, в том самом Евросоюзе, в который украинские ультраправые рвутся вступить, тамошние их единомышленники практически все дружно и ожесточённо борются за то, чтобы из него выйти.

Таким образом, изначальный Евромайдан при всём различии в убеждениях своих участников в целом базировался на двух сказках – столь же красивых, сколь и не соответствующих суровой правде жизни. И уже потом – по мере разгонов, арестов, избиений, нанятых режимом Януковича «титушек», принятия репрессивных законов 16 января – основной доминантой Майдана стало само по себе свержение режима Януковича, ассоциировавшегося с коррупцией, плутократией, полицейским беспределом, уголовщиной и хамством (примечательно, что антиолигархические настроения масс, как это часто и бывает, были использованы в итоге лишь для укрепления положения олигархии).

Исходя из своих идеалов и своих радужных иллюзий, майданщики выстраивали представление о своих оппонентах, как о «сторонниках бандитского режима Януковича», «противниках европейского выбора», «гопниках-титушках», «фанатах Путина». По-видимому, именно этот образ (а не принадлежность к Великоросскому субэтносу) главным образом подразумевался при упоминании слова «москаль». И, хотя, конечно, реальная русофобия активно насаждалась заинтересованными пропагандистами и задолго до начала войны, и, тем более, в ходе неё, нельзя не отметить, что даже на парламентских выборах 26 октября 2014 года – то есть уже после наиболее острой фазы военных действий и без учёта голосов жителей Крыма и территорий ДНР и ЛНР, радикальные националисты получили весьма скромный результат (7,44% у Радикальной партии Олега Ляшко; 4,71% у «Свободы» Олега Тягнибока и 1,80% у «Правого сектора» Дмитрия Яроша). Более того, и сами украинские ультраправые далеко не все испытывали ненависть к Великороссам, тем более, далеко не все были в восторге от пришедшей на волне Майдана новой олигархической антинациональной власти, и – самое главное – далеко не все горели желанием участвовать в кровавом усмирении юго-восточных областей. И именно с этим связана, по-видимому, целая волна «случайных» смертей и исчезновений либо внезапно заведённых уголовных дел на не слишком послушных руководству и не вполне сговорчивых активистов «Самообороны Майдана», «Правого сектора», «Патриота Украины» и «Белого молота», случившаяся отнюдь не при Януковиче, а уже при новых властях в марте 2014 года, как раз когда осуществлялось преобразование «Правого сектора» из достаточно разнородного и рыхлого движения, в котором у каждого могло быть своё мнение и своя позиция, в политическую партию вождистского типа. Впрочем, со стороны Новороссии неподконтрольных российским спецслужбам народных лидеров первой волны тоже быстро убрали если не физически (как Александра Беднова и шестерых его соратников 1 января 2015 г.), так политически (как Валерия Болотова, Вячеслава Пономарёва, Павла Губарева, активистов Народного ополчения Крыма и многих других, да и Игоря Гиркина-«Стрелкова» тоже при всей противоречивости этой фигуры) – что, опять-таки, демонстрирует зеркальную симметрию «украинского» и «российского» режимов, доходящую до полного их тождества.

Теперь обратим внимание на противоположную сторону конфликта – на сторонников отделения от «Украины» и присоединения к РФ. Безусловно, далеко не все эти люди – путинисты, и далеко не все они полагали, что в РФ молочные реки текут меж кисельных берегов. Некоторые высказывались в том смысле, что, мол, «путины приходят и уходят, а Россия остаётся» и «в любые времена лучше быть вместе с Родиной». Но именно в этом как раз и проявляется во всей полноте их иллюзия: в том, что они отождествляли, а зачастую и теперь ещё продолжают отождествлять РФ с Россией. В том, что полагают, будто бы РФ – это Россия, а Украина – это не Россия (парадоксальным образом сходясь в этом с адептами «украинства»). Или, говоря более предметно, в том, что они поверили в заведомую подлую ложь Путина про «своих не бросаем». Поверили в то, что РФ при всех её недостатках и издержках – это якобы государство, защищающее или хотя бы имеющее намерение и желание защищать «своих». «Своих» в любом смысле слова, хоть в гражданском, хоть в этническом. Референдум в Крыму в принципе не было необходимости фальсифицировать. Подавляющее большинство русского населения Крыма, равно как и населения Восточной (а, возможно, тогда ещё и Южной) Украины, конечно, искренне и горячо желало вернуться в Россию, то есть в своё родное национальное государство, а активная его часть готова была за это не только голосовать, но и активно бороться и даже терпеть лишения. И оно было в этом, безусловно, совершенно право! Фатальная ошибка заключалась в другом. В непонимании того, что сегодня возвращаться – некуда. Что России как государства не существует. Что РФ является Россией ничуть не больше (разве что только одним названием), чем та же самая «Украина», от которой они стремились освободиться. Не было у Русских жителей Крыма, Донбасса и Новороссии того опыта, который был у Русских жителей Чечни, брошенных «собственном» государством в своей же стране на растерзание вайнахскому зверью. Не было опыта, который имели русские беженцы из таджикского ада, ставшие «в родной России» на долгие десятилетия бесправными мигрантами, более бесправными, чем хлынувшие вслед за ними их же вчерашние убийцы. Не было опыта тысяч русских националистов, «в родной России» прошедших тюрьмы и пытки лишь за своё стремление жить в национальном русском государстве, а не в вавилонском смешении ханукальных обрядов на ТВ и высокой кишлачно-аульной культуры на улице. Светлая мечта «антимайданников» о России как «своём» родном государстве с самого начала была ровно такой же химерой, как и мечта «майданников» «стать частью Европы». Сторонники проекта «Новороссия» не приняли во внимание, что государство, на протяжении всего своего существования душащее и уничтожающее ростки любого национального русского движения на своей территории просто по определению не может быть опорой для национального русского движения на Украине. Для подобного финта требовался бы ум и политический талант кардинала Ришелье, а не топорные путинские политтехнологические двухходовки. Довериться этому государству было нелепо вдвойне. Во-первых, потому, что это государство возникло из предательства, и предательство «своих» является самой его сущностью и единственно возможным способом его экзистенциального бытия в мире, даже если бы для предательства в данном случае не было особых прагматических резонов. А, во-вторых, потому, что таковые резоны ещё как были и есть, поскольку для РФ любое проявление Русского духа и самосознания действительно смертельно опасны. РФ существует на территории России и исключительно за её счёт. Возрождение России в качестве своего обязательного предварительного условия подразумевает ликвидацию РФ, равно как существование РФ подразумевает поддержание состояния расчленённости России. Одно полностью исключает другое, и уже поэтому патриот России с неизбежностью является врагом РФ, а патриот РФ – врагом России. Сочетать одно с другим можно только в состоянии шизофрении, то есть расщеплённого сознания. Однако подобная шизофрения стала явлением не просто массовым, а практически всеобщим. Более того, в ситуации с Украиной она захлестнула не только «патриотов» (выступающих за РФ и наивно полагающих, что они, тем самым, выступают «за Россию»), но в равной мере и «антипатриотов» (выступающих против РФ, но отнюдь не из стремления возродить на её месте национальную русскую Россию, а как раз наоборот – думающих, что тем самым они выступают против России). К числу последних в равной мере относится и «коллективный шендерович» как воплощение московской русофобской «либеральной» тусовки, и истинноарийские гитлеропоклонники, и «истиннолевые» неотроцкисты в широком смысле слова. Весьма забавно наблюдать этот эффект «отрицания отрицания», когда заведомые русофобы выступают против русофобского проекта, просто потому, что приняли его за русский и по принципу «а баба Яга против» инстинктивно побежали куда угодно, лишь бы наперекор стаду верноподданных запутинских с-колен-вставальщиков, принимаемых ими за «русских патриотов».

Поверив (или от отчаяния убедив себя) в том, что нефтегазовый кремлёвский паханат РФ – это и есть какая-никакая Россия, то есть Родина, адепты проекта «Новороссия» естественно вполне искренне увидели в своих оппонентах не наивных мечтателей, а «национал-предателей», якобы «продавшихся врагу за надежду потреблять, как в Европе». На это наложилась массированная кремлёвская пропаганда про «европейский Содом» и про «там каждого второго ребёнка отнимают ювеналы» – и понеслось…

В марте-апреле 2014 года был ещё шанс – почти что невероятный, но всё-таки был – договориться. Так же как и непосредственно перед самой Гражданской войной 1918-1922 года был краткий период, когда атаман Шкуро мог ещё сидеть за одним столом с представителями Советов, и обе стороны, хотя и с явным усилием терпя друг друга, могли и даже пытались договориться хотя бы о взаимном ненападении, если не о сотрудничестве. Так же и в гражданской войне на Украине в 2014 году был весьма непродолжительный момент, когда у сторон не было ещё кровавого счёта друг к другу, и, устранив «политиков» (в равной мере и выходцев из «Партии регионов», и «оранжевую» колоду) и спецслужбистов, можно было бы сесть за стол переговоров непосредственно и напрямую «сотникам» и «атаманам» западенских и восточных «самооборон» и «ополчений». Можно было договориться пусть не на уровне достижения единства взглядов и целей, но на уровне непереступания чужих блокпостов и взаимных гарантий ликвидации провокаторов и поджигателей. Шанс был даже изначально очень невелик, потому что спровоцировать драку всегда много проще, чем её предотвратить. К тому же и западные, и восточные лидеры народных дружин и самооборон, которые потенциально могли хотя бы попытаться не допустить взаимного массового убийства, были дилетантами, а заинтересованные в прецеденте «первой крови» СБУшники и ФСБшники – профессионалами. После одесской трагедии (совершенно явно спровоцированной и срежиссированной) шанса не стало вовсе. И, хотя в реальности одесские события были, нужно сказать, всё-таки заметно сложнее, чем их пропагандистская подача (всё-таки, во-первых, люди погибли в ходе боя и последующей осады, а, во-вторых, в то время как часть осаждавших продолжала закидывать здание бутылками с зажигательной смесью и нападать на выбирающихся из него людей, другая часть осаждавших пыталась помочь своим политическим противникам выбраться из огня и организовать для них коридор, доказав тем самым что и с «бандеровской» стороны далеко не все были «нелюдями и убийцами»), кровавая провокация состоялась в полной мере. Рубикон, отделявший гражданское противостояние от полномасштабной гражданской войны, был перейдён. Поведение людей оказалось после этого детерминированным. Месть превратилась в «священный долг», счёт неминуемо вскоре стал взаимным, и во имя искупления смерти десятков мучеников для обеих сторон стало моральным долгом положить в братоубийстве тысячи, а то и десятки тысяч.

В этом и состоит один из самых страшных итогов гражданской войны – в «расчеловечивании» образа «врага» и, соответственно, в снятии собственных моральных барьеров по отношению к нему. Первый этап, допускавший возможность видеть в оппоненте просто добросовестно заблуждающегося, искренне заблудшего соотечественника (не говоря уже о возможности допустить, что он в чём-то прав и заблудшим может быть не только он) или, на худой конец, жертву вражеской пропаганды, упущен безнадёжно давно. Этап, допускавший возможность и необходимость политических противников побить и разогнать (ибо они «ватники», «титушки» – или, наоборот, «майдауны», «бандерлоги» в общем явно нехорошие и злонамеренные люди), но всё-таки не калечить и не убивать (ведь всё-таки люди, как ни крути, да и закон есть), кажется, был ещё совсем недавно. Собственно, вплоть до сожжения людей в Доме Профсоюзов. Одесские события и их упрощённое, пропагандистское освещение открыли ящик Пандоры, на что и были цинично и хладнокровно рассчитаны их организаторами. После этого убивать своих сограждан стало можно, более того – должно. Политический противник перестал быть человеком и превратился во врага. А врага не «убивают», а «уничтожают живую силу». Смена терминологии, смена понятий отражает кардинальное изменение собственных рамок дозволенного и переступание тех границ, которые ещё вчера удерживали людей от взаимоистребления и бойни. Эти границы очень легко переступить, если начинают подстрекать лица, облечённые атрибутами формальной власти (тому свидетельство – знаменитый психологический эксперимент Милгрэма). Но и это не финал, есть ещё и последняя фаза – когда аннулируются уже и законы войны, и становится можно не только убивать на поле боя вооружённого противника, но и зверски пытать до смерти пленных, причём не только ради получения важной информации, но и из одной только мести за замученных аналогичным образом противной стороной товарищей. Поступательное озверение каждой из сторон легитимизирует озверение противоположной и обратно по циклу положительной обратной связи. Железный аргумент «они – не люди, они бы тебя не пощадили» даёт основание самим шаг за шагом отказаться от всех сдерживающих рамок и превратиться в ту самую «бешеную собаку», каковой реально или только мнимо является противник. Потом доходит очередь до коллективной ответственности – мести не только воюющим врагам, но и их семьям, родственникам, друзьям и никогда не бравшим в руки оружия единомышленникам. Борьба за пусть иллюзорные, но когда-то светлые идеалы закономерно перерастает в конце концов в разнузданную оргию зверства и палачества. Причём не к каким-то там «неграм в Африке», а к людям своей крови, возможно – вчерашним соседям и приятелям, внезапно записанным в «бандеровцы» или «колорады». К счастью до этой финальной четвёртой фазы пока ещё доходят лишь единицы. «Норма» всё ещё подразумевает обмен военнопленными (а, значит, сохранение им жизни) и открытие коридоров для сложивших оружие бойцов противоположной стороны. Но, чем дальше продолжается гражданская война, тем больше будет накапливаться реальных эксцессов изуверства и садизма или только вошедших в массовое сознание информационных вбросов с их описанием, которые будут провоцировать противоположную сторону на симметричное «возмездие» – и с каждым актом подобного «возмездия» кровавый вал ожесточённого братоубийства будет лишь нарастать. И вот здесь самое время задать вопрос о том, кому это выгодно.

 

Интерес новой киевской власти

Понятно, что война выгодна новой украинской власти, пришедшей на волне Евромайдана. Власть эта не однородна. Между политическими группировками и стоящими за ними олигархическими кланами продолжается ожесточённая подковёрная грызня (тема противостояния между с одной стороны Порошенко, а с другой – Яценюком, Турчиновым и Аваковым, равно как и обсуждение степени вероятности, сценария и возможных последствия повтороного Майдана со смещением Порошенко под патронажем и общем руководством американского посольства далеко выходит за рамки задач настоящего обзора). Но, тем не менее, война на Востоке является для новой украинской власти общей и объединяющей ценностью.

Во-первых, потому что «единит народ». В условиях, когда типа «родина в опасности», задавать вопросы о легитимности захватившего власть в результате переворота режима как-то «несвоевременно». «На переправе коней не меняют» и всё такое прочее. На раздувании «патриотической» истерии народные массы проще всего сплотить вокруг действующей власти.

Во-вторых, пока идёт война, всегда есть на кого списать любые экономические провалы, откровенное казнокрадство и падение уровня жизни населения. Кто виноват? Ответ заранее готов: Россия виновата, Путин, москали и сепаратисты-террористы. А кто в поисках виновного посмотрит в сторону родного правительства – тот, не иначе, их пособник, а значит и он тоже виноват – ату его всем «патриотическим» скопом!

В-третьих, война – это, конечно, повод свести счёты с политическими противниками. Например, запретить конкурирующую партию (ту же «Партию регионов» или КПУ) или вовсе устранить конкурентов из политической жизни, подведя их под люстрацию. Предлог идеальный: «родина в опасности» – тут не до демократических процедур и юридических формальностей. Народ поймёт и поддержит. Но гораздо важнее то, что война – это повод не только и не столько даже для сведения счётов между политическими клоунами-марионетками, сколько между представляющими реальную власть олигархическими кланами. Ну, к примеру, это хороший повод для конкурентов разбомбить собственность Рината Ахметова, которой как раз много именно на Донбассе, причём в самой уязвимой в условиях войны форме – в форме недвижимости. Это очень важный момент, на котором стоит акцентировать внимание: гражданская война на Украине является, в числе прочего, ещё и инструментом междуусобной борьбы между субъектами местной олигархии.

Ну и в-четвёртых, для новой «майданной» власти актуальнейшей задачей является, как это ни странно звучит, ликвидация самого Майдана, то есть того самого уличного движения, на волне которого эта власть возникла. Ведь те же самые силы – массовое социальное антиолигархическое движение плюс численно небольшой, но крепкий таран из украинских ультранационалистов – могут подняться снова и с тем же успехом снести уже новую власть, тем более, что по существу она мало чем отличается от режима Януковича. При этом новой власти гораздо тяжелее будет разгонять Майдан, поскольку именно он как «волеизъявление улицы» является единственным источником её собственной более чем сомнительной легитимности. К тому же и сам Майдан представляет собой уже не рыхлую массу, как в начале революции против Януковича, а готовые организованные «сотни самообороны», притом вооружённые и вдохновлённые опытом предыдущей победы над регулярными полицейскими структурами. Полицейские же структуры, напротив, хорошо помнят, как обошлись с «Беркутом» и едва ли горят желанием гореть в прямом и буквальном смысле этого слова, а потом ещё быть публично поставленными на колени и получить позорное клеймо палачей и сатрапов. Так что разоружение Майдана, ликвидация структур его самообороны и реальных, немарионеточных лидеров представляет собой для новой киевской власти задачу столь же жизненно важную и актуальную, сколь и трудновыполнимую, и крайне рискованную.

Выше мы уже отмечали своего рода «Ночь длинных ножей», устроенную в марте для активистов ультраправых организаций, недостаточно подконтрольных и не желавших быть простым орудием новых властей. Но это всё-таки точечный индивидуальный террор, направленный против потенциальных лидеров. Ликвидировать таким способом Майдан как организованное массовое движение – невозможно, можно лишь удерживать его какое-то время. Война же на Востоке позволяет достичь цели простым и относительно безопасным способом: преобразовать самооборону Майдана в подразделения Национальной гвардии (и тем уже поставить былую народную вольницу под контроль назначаемых командиров), вывести её из Киева, а потом – перемолоть в мясорубке войны с «террористами-сепаратистами». Да, именно так. Для киевской власти физическое уничтожение майданных активистов – причём наиболее пассионарных и боевых – это задача гораздо более актуальная и важная, нежели даже уничтожение повстанцев Новороссии. И, если присмотреться к истории (да, уже истории) проведения т.н. «антитеррористической операции» (пресловутой АТО), то многие вещи, казавшиеся проявлением невевероятной глупости и невменяемости украинского военного руководства, предстают в совершенно ином свете – как невероятно циничный рассчёт. Именно так: АТО, похоже, вполне целенаправленно имела своей задачей не только уничтожение повстанцев ДНР и ЛНР, но и массовое перемалывание в кровавый фарш наиболее пассионарной, активной и обладающей инстинктом национальной самоорганизации части украинского населения, особенно молодёжи – то есть потенциальной социальной базы нового, направленного уже против новой власти антиолигархического Майдана. Отсюда всё то «предательство» (в кавычках – потому что предают свои, киевская же власть изначально Малороссам не больше своя, чем Великороссам – кремлёвская), весь тот удар в спину (без кавычек), о котором заявляли некоторые представители добровольческих (по сути своей – тоже повстанческих) проукраинских подразделений, включённых в состав Национальной гвардии.

 

Интерес кремлёвских

Всё то же самое, впрочем, в полной мере относится и к руководству РФ.

Во-первых, произошло феерическое «единение» населения вокруг восторженного крымнашизма, параноидального «враг у порога», бодро-идиотического «Россия встаёт с колен» и санкционированной «охты на ведьм» – то есть разнузданной травли всех, кто критически настроен по отношению к действующей власти и текущим настроениям беснующейся толпы. Итогом событий на Украине прошедшего 2014 года стал сокрушительный разгром и практически полная ликвидация политической оппозиции в РФ. В условиях, когда всё внимание населения оказалось сосредоточенным на внешних проблемах и отвлечено от внутренних демографических, этно-национальных, экономических, финансовых, правовых и социальных проблем РФ, у оппозиции осталось ровно два варианта: либо смешно и жалко бежать вприпрыжку за уходящим электоратом запутинского крымнашизма, причитая «мы оппозиция, но вместе со всем народом одобряем, разделяем, поддерживаем и ликуем», либо – самим занять роль того самого меньшинства, на всенародном оплёвывании, отвержении, травле и поношении которого будет отныне строиться «всенародное единение». Отметим, что в условиях массовой истерии вменяемая позиция выглядит в глазах экзальтированного большинства крайне неубедительно, и потому её отстаивание сопряжено с большими издержками и прагматически не окупается ни для организации, ни для персонального политика. Позволить себе роскошь озвучивать такую позицию могут лишь люди, для которых политика ни в финансовом, ни в электоральном смысле не является профессией, то есть средством зарабатывания на жизнь, но такие персонажи (включая автора сих строк) по определению не имеют на политический процесс весомого влияния – уже хотя бы потому, что могут заниматься политикой и политическим анализом лишь в свободное от основной работы время. Да и психологически в момент всеобщего взбудораженного «или – или» крайне тяжело удержаться на позиции бесстратной разумности и непредвзятой интеллектуальной честности. В результате тех немногих, кто уберёгся от впадения в массовый психоз крымнашистского восторга и россиянско-милитаристского угара, силой отрицания и противоречия занесло в «украинство» и если не этническую русофобию, то уж точно антироссийскость и «антиимперскость». А в этом качестве (то есть в качестве наглядно демонстрируемой антироссийской «пятой колонны») они, сами того не желая, опять-таки верой и правдой послужили путинскому режиму и успеху разыгранного им спектакля. Особенно пострадал Русский национализм, который в 2014 году как сколько-нибудь массовое политическое течение просто перестал существовать, а его прежние носители в основной своей массе свалились на позиции либо многонационально-«патриотического» лоялистского путинолюбивого «россиянства», либо антироссийского, а то и прямо русофобского «украинства». Отдельные небольшие группы, удержавшиеся от обоих соблазнов, были полностью устранены с поля публичной политики и из медийного пространства – и добиваются сегодня репрессиями (как, например, движение «Атака»). Почти столь же тотальному погрому подвергось и просоветское народно-патриотическое движение, пристёгнутое в обоз компрадорского режима и превращённое в пиар-обёртку политических сил, диаметрально противоположных ему по сути, природе и целям (фактически сталинизм сегодня превращён в бренд и бессовестно эксплуатируется путинскими охранителями, а то и просто квазирелигиозными путинопоклонниками). Демократическое же и либеральное движение в России окончательно выродилось в злую карикатуру на самое себя – в преимущественно этнически еврейскую и открыто русофобскую, переполненную всевозможными фриками столичную тусовку, в своего рода «коллективного шендеровича».

Во-вторых, путинский режим, разумеется, не приминул воспользоваться обстановкой массового психоза и угара для того, чтобы ликвидировать последние остатки гражданских прав и свобод (кажется, таковых уже по итогам 2012 года и не оставалось вовсе, но кое-что удалось найти и окончательно добить) и завершить строительство полицейской диктатуры с резервациями для заведомых пародийных фриков, сохраняемых ради карикатурного образа оппозиции и пугала для сплачиваемого большинства.

В-третьих, так же, как и для новой киевской власти, а, может быть, даже и в большей степени, для путинского режима все годы его существования был актуален вопрос физического уничтожения наиболее пассионарной и политически активной части Русского народа – его биосоциальной элиты. Сегодня этот вопрос актуален для кремлёвского режима и лично для Путина вдвойне и втройне, потому что пресловутая «стабильность» явно закончилась, и начинается наконец неконтролируемое и неудержимое обрушение всего того зловонного гнилья, которое на протяжении полутора десятилетий выдавалось за монолит. Именно этим определяется срочная потребность режима в физической зачистке всего того пережившего блудливую эпоху «путинской стабильности» в своих социальных катакомбах русского «подполья», которое может воспользоваться ситуацией и опрокинуть зашатавшуюся власть кремлёвского паханата. И, действительно, менее, чем за один год украинской войны режиму, запустившему в СМИ вакханалию милитаристской истерии и организовавшему массовую вербовку добровольцев, удалось вывезти за пределы РФ и там перемолоть в кровавый фарш столько потенциальных «приморских партизан», сколько ему пришлось бы отлавливать и сажать десятилетиями. Причём, по всему политическому спектру – от ортодоксальных марксистов, через сталинистов, просоветских «красных имперцев» и нацболов, через православных и языческих радикальных националистов, и вплоть до крайних беломонархистов включительно. Здесь и баркашовский осколок РНЕ, бойцов которого ельцинско-путинский режим отстреливал, сажал и преследовал, как минимум, с 1993 года. Здесь и русское казачество. Здесь и реконструкторы-униформисты. Здесь и «Другая Россия» – переименованная лимоновская НБП. Здесь и совсем молодые ребята, вчерашние школьники, которые попросту не застали «красно-коричневую» оппозицию и ещё даже не успели определиться в своих убеждениях, но экзистенциально были предрасположены к политическому радикализму. Здесь, одним словом, все, кто ещё совсем недавно именовался не иначе, как словом «непримиримая оппозиция» и «политические экстремисты», все, кого режим так мечтал и так стремился укатать по пресловутой 282 «русской» статье УК и сгноить в застенках. И что же? Все эти убеждённейшие, непримиримые, зачастую уже набравшиеся политического опыта и хитрости враги оккупационной власти, многие из которых имеют к ней личный кровный счёт, сами добровольно собрались – и отправились на Украину, чтобы там массово гибнуть и убивать точно таких же славянских пассионариев, зачастую практически точно таких же взглядов и убеждений. Триумф политтехнологии! «На дурака не нужен нож, ему с три короба наврёшь – и делай с ним, что хошь». Да ради одной только возможности разом, безо всякого риска и чужими руками (причём, как бы даже от лица «врага» и переадресуя, соответственно, ему всю ненависть и последующую месть) физически уничтожить такое количество потенциальных русских повстанцев, путинский режим был готов – и пошёл – на очень значительные издержки, на каковых мы остановимся ниже.

Наконец, в-четвёртых, аннексия Крыма и последующее «как бы неучастие, но вы же таки понимаете, что участие» РФ в войне на Украине позволило в полной мере списать уже произошедший финансовый и ещё только по-настоящему начинающийся экономический коллапс в РФ на «происки внешних врагов». Разбор симптомов начинающейся экономической агонии российской колониально-сырьевой беспроизвоизводственной модели требует отдельного серьёзного и обширного обзора. Здесь же мы остановимся только на пропагандистских мифах, с помощью которых путинский режим свалил вину за обвальную девальвацию рубля, скачок инфляции, падение производства и уровня жизни населения на «американских империалистов» и прочих потусторонних (в смысле, «по ту сторону от границы») персонажей. Для начала отметим важный момент: о том, что ВВП не просто замедлил рост, а начал падать, серьёзные аналитики-экономисты предупреждали ещё в 2013 году, то есть совершенно независимо от украинских событий. Но ВВП, как известно, показатель весьма виртуальный и мифотворческий. Если же вычесть из него все спекулятивные и паразитарные составляющие, то ситуация с реальным сектором производства катастрофична уже много лет. Секрет Полишинеля: вся экономика РФ держалась исключительно на экспорте сырья – нефти и природного газа и, следовательно, целиком и полностью зависела и зависит от конъюнктуры мировых цен. То, что «мировой рынок» представляет собой симулякр, то, что его трэнды определяются не безличными стихийными процессами, а субъективной волей и решениями держателей мирового «эмиссионного станка» – в сущности, очевидно и общеизвестно. В обзоре за предыдущий год (С.А. Строев «Итоги 2013: мир и Россия в эпоху конца капиталистической иллюзии») нами было детально показано, почему в этих условиях нынешняя «элита» РФ обречена быть бессубъектной и лишённой даже элементов суверенитета: она полная и стопроцентная заложница тех мировых игроков, которые диктуют соотношение цен на сырьё и на продовольствие. Но и это ещё не всё. Серьёзные экономические аналитики, в частности М.Л. Хазин и его коллеги, предупреждали, что даже при устойчиво высоких ценах на нефть и газ, показатели российской экономики перестали расти и начали не просто стагнировать, а снижаться. Сырьевая экономика начала падать ещё при самой благоприятной конъюнктуре мировых цен – просто в силу того, что исчерпалась и изжила себя внутренне (кстати, рубль неторопливо, но поступательно, хотя и с небольшими временными откатами, падал к доллару, начиная с лета 2011 года, а с марта 2013 года он падал уже и по отношению к евро). Уже тогда был дан обоснованный прогноз, что, если срочно и самым радикальным образом не изменить экономическую и финансовую политику, то даже при высоких ценах на нефть в 2014 году в РФ неизбежен серьёзный и глубокий экономический кризис.

Но цены на нефть упали – и упали очень глубоко. И это превратило неизбежный и без того экономический спад в настоящую полноценную катастрофу. Пропагандисты режима спешат объяснить это падение якобы «сговором» США и Саудовской Аравии с целью дестабилизировать РФ в рамках начавшейся «холодной войны», то есть в ответ на «возвращение» Крыма и «помощь» Новороссии. То есть всё теми же «происками внешнего врага» в ответ на наше «вставание с колен», каковому мы просто обязаны самозабвенно радоваться. Но это, разумеется, полная чушь. И у США, и у саудитов ставки сейчас куда выше. Развитие событий на Украине США и так устраивает, руководство РФ и так само делает всё, чего политики Госдепа желают добиться. Об этом подробнее будет сказано ниже. Падение (а, точнее говоря, целенаправленное опускание) цен на нефть для самих США представляет собой очень серьёзный риск, и риск этот принципиально явно не соразмерен сегодня их весьма ограниченной заинтересованности в российских и, в частности, украинских делах. Хотя бы потому, что это самое падение цен в первую очередь усиливает главного геополитического противника США – Китай, не говоря уже о том, что оно выгодно и как бы другу, но на самом деле тоже экономическому конкуренту США – Западной Европе. Неизбежность падения цен на нефть и газ была предсказана и была очевидна ещё тогда, когда США успешно начали программу освоения сланцевого газа и в целом нетрадиционных источников углеводородов, когда возник кумулятивный эффект технологического совершенствования методов добычи нефти и газа, что резко снизило себестоимость и расширило объём рентабельных месторождений. В частности, мы указывали на это ещё два года назад в обзоре за 2012 год (С.А. Строев «Итоги 2012 года для «мировой метрополии»). Само по себе увеличение предложения углеводородов (превращение США из импортёра в экспортёра) при некотором сокращении спроса на них в силу продолжающейся экономической рецессии в Европе и замедления темпов роста китайской экономики, конечно, оказывает определённое давление на цены, но в условиях виртуализованного контролируемого рынка это давление вряд имело бы столь радикальные, быстрые и масштабные последствия само по себе. Однако здесь вмешался политический фактор – началась ценовая война с саудитами за передел рынка. Само собой разумеется, и американским, и арабским экспортёрам снижение цен на нефть и газ не выгодно, но каждая из сторон, очевидно, надеется, что конкурент не выдержит первым – и сократит добычу, снизив, тем самым, предложение и оставив победителю долю рынка. В этом случае победитель, устоявший в игре на понижение, может рассчитывать на передел рынков сбыта в свою пользу и, следовательно, на сверхдоходы после неизбежного в будущем восстановления цен до равновесного (хотя вряд ли прежнего) уровня. Пока же обе стороны экономической войны (то есть нефтегазовые отрасли и в США, и в Саудовской Аравии) несут лишь издержки, пытаясь обескровить конкурента. Сверзадача саудитов – задушить добычу углеводородов из альтернативных источников и альтернативными методами как таковую, доведя её до отрицательной рентабельности и банкротства. Именно поэтому саудиты саботируют и срывают все попытки договориться о сокращении добычи и, тем самым, не позволяют восстановить цены (заседание ОПЕК 27 ноября 2014), более того – делают ещё и явно провокационные заявления о том, что не сократят добычу, даже если цены упадут до 20 долларов за баррель (министр энергетики Саудовской Аравии Али аль-Наими, 23 декабря 2014). Сверхзадача американских сырьевиков – напротив, вынудить традиционных экспортёров сократить добычу и, тем самым, оставить часть своего прежнего рынка, позволив американцам его захватить. Пока же стороны изматывают друг друга, Китай и Европа (импортёры) радуются и наслаждаются (например, глава МВФ Кристин Лагард прямо называет удешевление нефти благом для мировой экономики) и, вероятно, прикладывают усилия к тому, чтобы война цен продолжалась как можно дольше. Конечно, по ходу войны за передел рынков обе стороны не прочь заодно затоптать и нефтедобычу РФ, отобрав рынки и у неё тоже – о том, что Россия как низкоэффективный производитель «не заслуживает доли на рынке», например, прямо заявляет тот же Али Аль-Наими. Было бы, однако, заблуждением полагать, будто экономическая война здесь ведётся прицельно против РФ и её нефтегазовых компаний. Войну между собой ведут гораздо более серьёзные игроки, ну а РФ могут затоптать между делом, как Польшу в 1939 году. И уж точно абсолютно никоим образом всё это не связано с аннексией Крыма и прочими украинскими делами. Идея же о сговоре США и саудитов, обваливших цены на нефть только ради того, чтобы этим досадить путинскому режиму, говорит сама о себе столь красноречиво, что как-либо комментировать её – только портить эффект.

Есть, впрочем, и другое объяснение, согласно которому США, напротив, именно затем и запустили добычу углеводородов из нетрадиционных источников (включая «сланцевую революцию», но не только), чтобы спровоцировать резкое падение мировых цен и в таких условиях провести реиндустриализацию и восстановить своё промышленное производство. Но и в этом случае падение цен на нефть не имеет абсолютно никакого отношения к Крыму, Донбассу, Украине, РФ, Путину и пресловутому российскому «вставанию с колен». Не то, чтобы США вовсе не было дела до украинских событий, но это явно не тот масштаб, чтобы бить по воробьям из такой пушки. Иными словами, с ценами на нефть и без всякого «крымнаша» всё было бы на сегодняшний день абсолютно точно так же.

Собственно, относительно РФ можно сказать одно – бездумное тупое мародёрство как единственная основа и содержание всей государственной политики, отказ от мало-мальского инвестирования сырьевых доходов не то что в развитие, а хотя бы в поддержание существования собственной промышленности и сельского хозяйства – принесли свои вполне ожидаемые плоды. Более того, даже когда катастрофа была уже самоочевидна и фактически стартовала, «коллективный путин» продолжал упоённо растрачивать финансовые ресурсы на бессмысленные идиотские развлечения вроде сочинской олимпиады, вместо того, чтобы в авральном порядке начать строить заводы и агрокомплексы. В итоге, когда рухнула нефть – рухнуло вообще всё. Потому что кроме нефти и газа ничего, собственно говоря, и не было. Социальный взрыв? Да ничуть! Напротив, сплочение рядов и счастливое затягивание поясов чуть ли ни по пресловутым «просьбам самих трудящихся» – прям как после террактов (за непредотвращение каковых в иной стране народ на второй день оторвал бы голову и правительству, и президенту). Потому что это всё «происки внешних врагов» и нужно не только стойко, но и гордо переносить тяготы вставания с колен, наслаждаясь своей сопричастностью к торжественности и величию исторического момента. Разве ради одно уж этого правящему режиму не стоило разжечь войну?

Далее, в качестве второго фактора обвала российской экономики и курса рубля после «сговора американцев с саудитами, обваливших цены на нефть» кремлёвские пропагандисты называют, конечно, санкции. Санкции – тема особая, потому что пока что они вообще имеют чисто бутафорский характер. Америку весь ход событий устраивал и пока, видимо, продолжает устраивать, но роль в спектакле требовала позиционировать себя в качестве непримиримой защитницы «Украины» и борца с «монстром российского имперства». В результате были придуманы как бы санкции, которые благодаря постоянному упоминанию в масс-медиа стали значимым фактором в массовом сознании как на Западе, так и в России, но при этом по своему реальному содержанию совершенно ничтожны и смешны, особенно в сравнении с теми мощнейшими инструментами давления на руководство РФ, которые у мировой элиты имеются в наличии, но отнюдь не задействуются. Санкции, впрочем, и их реальное значение есть смысл обсудить отдельно. В данном же случае отметим лишь, что к обвалу рубля они не имели ровным счётом никакого отношения. Тому есть простое доказательство. Вспомним, что в июне 2012 года имело место некоторое падение цен на нефть – весьма неглубокое и непродолжительное. После достигнутых в феврале-марте 2012 года максимумов, начиная с начала апреля цены начали снижаться и к 21 июня упали до 89,37 долларов за баррель, после чего начали быстро восстанавливаться. По нынешним временам это даже и не падение, а небольшое колебание, да и продержалась нефть ниже 100 долларов чуть больше месяца. Смех, да и только. Однако этого было достаточно, чтобы доллар подскачил с 29,4 рублей до 33-34, то есть более, чем на 12%. Чего же можно ожидать при падении цен на нефть ниже 60, а то и ниже 50 долларов за баррель, причём падении многомесячном и не имеющим никакого просматриваемого дна? Этого вполне и исчерпывающе достаточно, чтобы объяснить всё безо всяких санкций. Более того, санкции для «коллективного путина» – это спасение. Потому, что они есть зримое воплощение того, что вот же он внешний враг, который всё это и устроил. Если бы не санкции – на что всё списать? На падение нефти? Ну так а кто же виноват, что экономика РФ зависит от нефтяных цен, как наркоман от дозы? Кто виноват, что в стране нет собственного производства, и весь бюджет держится на одной только продаже сырья? Так нет же – санкции виноваты. Это всё от того, что «мы вернули себе Крым» и как всегда все из себя «в кольце врагов», а потому должны не роптать на очередное разграбление государством своих накоплений, а радоваться и гордиться своей причастностью к виртуально-пропагандистскому фантому «возрождения державы». Секрет в том, что без Крыма и без Новороссии при таких ценах на нефть и при таком уровне деградации экономики и коррумпированности государства с материальной точки зрения было бы ровно то же самое. Только без коллективной мании величия и, возможно, с более адекватной социальной реакцией в форме подъёма протестной активности. Но нет. Если на Украине всё сало съели москали и лично Путин, то в наших бедах симметрично виноваты «бандерофашисты», Госдеп, Обама, «гейропа» и, конечно, «пятая колонна» в лице Навального и Каспарова. Тот же вопрос во второй раз: ну разве не стоило организовать войну уж ради того, чтобы было на кого всё списать и обратить неминуемый рост протестной активности в пароксизм верноподданического угара и массового мазохистского наслаждения переживаемыми якобы «во имя Родины» невзгодами?

Но и это ещё не всё. Мы не случайно отметили выше, что удар от падения цен на нефть столь суров не только в силу деградации экономики, но и в силу тотальной коррумпированности государства. Помнится Путин несколько раз прямо из телевизора пообещал «разобраться со спекулянтами», которые обвалили рубль. Спекулянтов, разумеется, не нашли и не наказали, но зато у широких масс осталось приятное впечатление от очередного обещания президента. Ну и смутный образ неких «спекулянтов» – то ли заморского Сороса, то ли пресловутой «пятой колонны» внутри. В общем, опять же впечатление о неких «тёмных силах», которые «нас злобно гнетут», и с которыми самоотверженно и недосыпая ночей борется «наш президент». Между тем, природа этих самых обрушивших российский рубль спекулянтов весьма занятна и поучительна. Не секрет, что для того, чтобы обвалить какую-то валюту (не важно, рубль, доллар или тугрик), у спекулянта есть практически один верный способ: выставить её на продажу в очень большом количестве. Мысль о том, что российский рубль могли обвалить некие «американцы» предполагает… правильно, что когда-то перед этим они накупили и накопили много-много этих самых рублей. Образ некоего абстрактного «Сороса», который до 2014 года держал свои сбережения в российских рублях, скупая их на бирже, а в 2014 году, обидевшись за «Украину», решил эти свои сбережения продать, и по ходу продажи сам же их и обесценил – достойная тема для иллюстрации степени абсурдности кремлёвской пропагандистской телелапши о роли «западных спекулянтов» в обвале рубля. Зато совершенно прозаичен, реалистичен и правдоподобен другой сюжет.

Привелегированные российские банки получают от российского же Центробанка во главе с Набиуллиной (вспомним как раз к слову путинское «вам понравится» – ага, нам понравилось!) российские рубли якобы для насыщения экономики ликвидностью под процент, равный, как известно, т.н. ключевой ставке, которая до обвала составляла 8% годовых. Но вместо «насыщения экономики» тут же идёт на биржу и на эти рубли покупает доллары или евро. В условиях, когда из-за падения цен на нефть рубль стабильно и предсказуемо падает, причём явно быстрее, чем на 8% годовых, дело это выгодное и беспроигрышное: доход от роста доллара заведомо больше, чем процент по ставке, который нужно выплатить Центробанку. Но, скупая доллары, коммерческий банк, тем самым, увеличивает предложение рубля. Рубль начинает падать гораздо быстрее, чем падал бы под действием одного только снижения цен на нефть. Но чем быстрее падает рубль, тем выгоднее коммерческим банкам брать рублёвые кредиты и тут же покупать на них новые доллары. Все, у кого есть доступ к телу Центробанка, кидаются осваивать этот открывшийся клондайк. Между тем в реальной экономике деньги пересыхают – «все ушли на фронт», в смысле на скупку валюты. Чем больше её скупается – тем она дороже, а чем она дороже – тем выгоднее её скупать и тем больше её скупается. Центробанк, симулируя идиотию, периодически делает вид, что борется с девальвацией, задирая на несколько пунктов ключевую ставку, но конечно «случайно» (там же в Центробанке одни дебилы, да?) каждый раз не поспевает за растущей доходностью валютной спекуляции. В результате цены на валюту начинают уже расти по экспоненте, доходность по вложениям в валюту достигает, соответственно, нескольких процентов в день (!!) и теперь уже даже фантастической, абсолютно убийственной для реального сектора ставкой в 17% годовых спекулирующие на падении рубля российские банки не напугать! Причём никакого «дна» у этого падения нет, ведь рубли не могут кончиться – Центробанк сам же их и производит, а коммерческие банки – берут у Центробанка, делясь с ним доходами по задранной до 17% ставке и всё равно оставаясь в колоссальном выигыше. При чём здесь Крым и война на Украине? Да только притом, что вся эта очередная «афёра века», в ходе которой российские коммерческие банки сказочно наживаются, а население теряет сбережения и реальное содержание зарплат, прикрыто героическим пафосом «необходимости затянуть пояса во имя Родины». И в третий раз повторим: разве это не стоило того, чтобы устроить войну? Ещё как стоило!

 

Однако издержки

Широко распространено мнение, согласно которому 2014 год был для руководства РФ успешен в смысле внешней политики (присоединение Крыма, экспансия на Юго-Восток Украины), но провален во внутренней (имееется в виду, прежде всего, в вопросах экономики и финансов). С такой оценкой, на наш взгляд, сложно согласиться.

Напротив, как было показано выше, и присоединение Крыма, и, тем более, война в Донецкой и Луганской областях имели для РФ значение не внешне-, а сугубо внутриполитическое. В результате достаточно умелого политтехнологического использования Кремлём фактора войны неизбежный к началу 2014 года экономический кризис, помноженный на катастрофу на рынке нефти, вызвал не ожидаемый и предсказуемый взрыв протестной активности, а, наоборот, массовый энтузиазм верноподданичества и лоялизма вплоть до готовности общества к «охоте на ведьм» в лице всех несогласных. Если сравнить это с общественными настроениями 2010 (когда оказалось, что большинство общества сочувствует приморским партизанам и считает их повстанцами, а не бандитами) и 2011 (начало массовых протестов против фальсификации выборов) годов, то контраст просто поразительный – и поразительный вдвойне с учётом произошедшего в 2014 году обесценивания вкладов и зарплат, роста цен, разорения предпринимателей, общего падения уровня жизни, ликвидации последних остатков демократических прав и свобод. Как уже было отмечено, одним из важнейших итогов 2014 года для РФ стала не только деморализация, но и фактически полная ликвидация политической оппозиции (оставленные специально в качестве жертв для травли на пятиминутках ненависти карикатурные фрики – не в счёт, это не оппозиция), что имеет особое значение и актуальность для путинского режима в свете начинающегося экономического коллапса. Таким образом, нельзя не отметить, что с точки зрения внутриполитических проблем, 2014 год выглядит для правящего в РФ антирусского режима чрезвычайно успешным, если не сказать победоносным (является ли он таковым на самом деле, и не закончится ли нынешняя псевдопатриотическая истерия и милитаристский угар тем же, чем спустя два с половиной года окончилось аналогичное и очень похожее массовое помешательство ровно столетней давности – образца лета 1914 года – покажет будущее).

Однако за всё нужно платить, и как раз издержками внутриполических успехов стали внешнеполитические провалы. Это и понятно: сложно взбудоражить общество паранойей угрозы внешнего врага – и не нажить при этом себе внешнего если не врага, то, как минимум, недоброжелателя. Итак, итоги 2014 года для РФ с точки зрения внешнеполитического положения.

На 2013 год основновным декларируемым проектом внешнеполитического курса РФ было т.н. Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС), в рамках которого в качестве разных уровней интеграции были сформированы Зона свободной торговли (наиболее широкое объединение, включающее РФ, Белоруссию, Украину, Молдавию, Казахстан, Армению, Таджикистан, Узбекистан и Киргизию), Единое экономическое пространство и Таможенный союз (РФ, Белоруссия, Казахстан, позже уже в 2014 году присоединились Армения и Киргизия). В 2014 году на базе Таможенного союза ЕврАзЭС был организован Евразийский экономический союз (ЕАЭС) в том же составе участников: РФ, Белоруссия, Казахстан, Армения, в процессе присоединения – Киргизия. В 2013 году очень активно муссировалась идея присоединения к Таможенному союзу Украины. Это создавало образ некой реинтеграции если не всей исторической России, то, во всяком случае, её этнического и культурно-исторического ядра – Великороссии, Малоросии и Белоруссии.

Мы с самого начала с глубоким скепсисом относились к проекту ЕАЭС и Таможенного союза, считая их в чистом виде пропагандистскими пиар-проектами, не имеющими никакого иного содержания, кроме имиджевого самопозиционирования для внутреннего пользования – всё того же пресловутого образа «вставания с колен». Мы утверждали и утверждаем, что сама политико-экономическая сущность РФ как «Большой трубы» делает проект ЕАЭС и Таможенного союза экономически бессодержательным, поскольку логика колониально-сырьевой экономики предполагает максимальную интеграцию в «общемировой рынок» и ориентацию на экономические связи с промышленно развитыми импортёрами сырья, а не формирование некой относительно закрытой евразийской субъектности. Мы указывали на то, что проект ЕАЭС логически несовместим со вступлением РФ в ВТО, состоявшимся в 2012 году. Мы обращали внимание на то, что политическая сущность РФ как государства, характер организации и интересы её «элит» принципиально исключают возможность превращения РФ в «точку сборки» для пространства исторической России и, напротив, порождают неизбежность продолжения и эскалации процессов дальнейшей дезинтеграции. Одним словом, мы наперёд уверенно предсказывали, что Таможенный союз представляет собой мыльный пузырь кремлёвского пиара сугубо для внутреннего и притом чисто имиджевого употребления. Тем не менее, на начало 2013 года иллюзия выглядела достаточно убедительной. Да и на неформальном уровне Белоруссия оставалась полностью прорусской и пророссийской, как на уровне своего государственного руководства, так и на уровне массовых настроений, культурно-цивилизационной ориентации и политических взглядов большинства населения. На Украине же пророссийски и прорусски была настроена примерно половина страны и, казалось, что на настроения именно этой половины, при всей своей коррумпированности, вороватости и беспринципности, всё же планирует опираться действовавший на тот момент президент Янукович. Внешне (если не учитывать главного фактора – незаинтересованность в какой-либо реальной интеграции самого руководства РФ) получалась довольно благолепная и обнадёживающая картина.

Это благолепие дало трещину в 2013 году, когда Янукович явно переориентировался на подписание Соглашения об ассоциации с ЕС, хотя вплоть до самого конца своего президентства он совершал блудливые манёвры то в сторону ЕС, то в сторону Таможенного союза ЕврАзЭС. В ноябре 2013 казалось даже, что ассоциация с ЕС сорвалась, и Украина волей-неволей начнёт дрейфовать в сторону «евразийской интеграции», но последующие события показали, что это было концом не игр с ЕС, а самого Януковича. После победы Евромайдана на иллюзиях воссоединения пространства исторической России в рамках «евразийской интеграции» был поставлен жирный крест. Иными словами, возможность в той или иной форме мирными экономическими и политическими средствами вернуть в состав России ВСЮ Украину была не просто упущена или не реализована, а целенаправленно слита, если не сказать ликвидирована руководством РФ. В то время как на Украине происходил вооружённый переворот явно геополитически ориентированный на отрыв Украины от остальной России, руководство РФ услаждало и развлекало россиянские массы безумной гулянкой сочинской олимпиады.

После победы Евромайдана ситуация выглядела уже иначе. На Украине возникла новая государственная власть, правда явно нелегитимная и поначалу очень слабая – не контролирующая ряд регионов и с полностью дезорганизованной армией. При этом примерно половина населения страны была настроена прорусски и пророссийски (отождествляя Россию с РФ), вторая же половина населения, не питая в массе своей какой-то особой русофобии, была просто настроена на «цивилизованный развод» с РФ и евроинтеграцию. С точки зрения интересов восстановления единства России на этом этапе было два вменяемых варианта действий. Либо, воспользовавшись нелегитимностью новой власти и наличичием марионеточного «легитимного Януковича», быстро и решительно вводить войска и восстанавливать относительно малой кровью (при этом варианте кровь бы пролилась, но несопоставимо в меньшем объёме по сравнению с реализовавшемся в итоге вариантом развития событий и притом хотя бы не напрасно) «конституционный строй» на всей территории «Украины», если не de jure, то de facto, воссоединяя её с остальной Россией. Либо, напротив, максимально корректно никак не вмешиваться «во внутренние дела дружественного суверенного государства» и ждать, когда новая майданная власть придёт к тому же, к чему пришла «оранжевая революция» 2004-2005 годов, а маятник политических настроений на Украине опять начнёт движение в обратную сторону. Самим же тем временем мягко, незаметно, но целенаправленно организовывать костяк прорусских политических и силовых структур, аналогично тому, как спецслужбы США многие годы кропотливо работали с «западенцами». Впрочем, это в сущности фантазии на тему «если бы РФ была Россией». РФ – не Россия, и руководство РФ не «упустило возможность», а никогда и не ставило цели восстановления единства Русских земель. Более того, ставило, по-видимому, диаметрально противоположную задачу. Поэтому неудивительно, что обе возможности также были благополучно слиты. Украина как целое была сознательно упущена – и, возможно, уже безвозвратно.

Следующим шагом слива был широко распропагандированный проект интеграции уже не всей Украины, а её юго-восточной половины – т.н. «Большой Новороссии» из восьми или даже тринадцати областей плюс Крым. Затем «Большая Новороссия» редуцировались до Донецкой и Луганской областей, затем – до примерно трети их территорий, контролируемых обеими народными республиками, и, наконец, к концу года Путин официально заявил о признании Донецкой и Луганской областей частью «суверенной Украины». Как говорится, слив засчитан.

Внешнеполитические итоги очевидны. Год назад РФ имела соседом государство, в котором половина населения считала её своей настоящей Родиной, а из второй половины большая часть относилась либо нейтрально, либо с довольно поверхностной (на уровне пропагандистского внушения) неприязнью. На сегодня РФ имеет соседом государство, в котором две трети или три четверти населения ненавидят её как агрессора, подстрекателя войны и «пособника террористов», а остальная треть или четверть скоро будет ненавидеть ещё более яростно – как обманувшего и ударившего в спину предателя. И это уже не та поверхностная ненависть, которая внушена СМИ и может быть за несколько лет аннулирована противоположным внушением. Это личный кровавый счёт за убитых родных и друзей, за свои разорённые дома. Такое будет помниться десятилетиями, и при необходимости «святая месть москалям за убитого деда» может быть успешно разбужена и раздута теперь и через два поколения спустя – угли тлеть ещё будут. Впрочем, если бы эта ненависть относилась только к РФ как государству – то с точки зрения национального русского самосознания это было бы полностью справедливо. У Великороссов кровавый счёт к этому государству не меньше, а даже больше. Трагедия в том, что РФ опять-таки в этом случае принимается за историческую Россию. Более того, вина за подлое и кровавое политиканство РФ возлагается на Русских как нацию, как этническую общность. И сами Русские люди (как Малороссы, так и Великороссы) уже не только на Тернопольщине и Львовщине, но и на Днепропетровщине и даже в Донбассе, перенося своё отношение к РФ на Россию, начинают субъективно чувствовать и воспринимать себя отдельным от Русских и от России народом. Путину и компании за один год – причём год, начинавшийся с «Русской весны», с подъёма русского национального самосознания! – удалось добиться того, чего идеологи и носители свидомитства добивались десятилетиями. Боевикам УНА-УНСО впору избирать Путина своим почётным фюрером: он сделал явно много больше Мазепы, Петлюры и Бандеры вместе взятых для того, чтобы оторвать украинцев от России и привить им восприятие себя как народа, отдельного от остальных Русских.

Но зато «Крым наш» (кстати, наш – это чей? Этнических Русских? Может и Чечня, в которой Русские физически истреблены, но которой зато исправно платят дань из федерального бюджета – тоже «наша» только потому, что она в составе РФ? Кто здесь чей, и кто кого в РФ, собственно говоря, имеет?). Или даже так – Крымнаш. Присоединить Крым, самим толкнув, тем самым, всю остальную Украину в объятья США и НАТО – это, конечно, великая внешнеполитическая и геополитическая победа Путина, вписавшая достойную страницу в нашу историю! Для того, чтобы её проиллюстрировать во всей наглядности, представим себе такую картину. Берётся какой-нибудь депрессивный русский регион, ненужный и бесполезный для Газпрома и Роснефти, скажем, к примеру, Псковская область – и выделяется в отдельное государство. Обратим внимание: не сам он борется за независимость, а федеральное правительство его отделяет, чтоб не тратить на него дотаций, а сэкономленные деньги, вестимо, известным всем способом распределять среди «эффективных собственников» путём «беспристрастного тендера». При этом псковичам рассказываются сказки о райских перспективах евроинтеграции и полноправного членства в ЕС, в остальной России занедорого нанимают массовку для митингов под лозунгом «хватит кормить Псков!». По ходу запускается «научная теория» о том, что псковичи – это никакие не Русские, а древний и совершенно самостоятельный народ Скобари, кстати с древней исконной культурой и традицией самостоятельной вечевой, то бишь демократической и европейской государственности, во всём диаметрально противоположной московско-ордынской азиатчине. Народ, гораздо более культурный, чем Русские, но в начале XVI века кроваво завоёванный московитами, которые потом веками его угнетали, тиранили и подавляли его национальную самобытность. А между тем, народ этот даже антропологически отличается от Русских и восходит напрямую то ли к кривичам, то ли к древним скобрам, жившим на этой земле ещё до прихода кроманьонцев и верхом на боевых мамонтах победоносно отражавшим атаки неандертальцев, о чём свидетельствуют сохранившиеся с тех самых времён живописные полотна. Запускается и другая «теория», что, наоборот, согласно последним данным расшифровки ДНК, только Скобари и есть настоящие чистокровные Русские, а во всей остальной России со времён ордынского ига живут одни только татаро-тюркские полукровки. Одновременно (но только уже не на Псковщине) другие «учёные эксперты» героически опровергают эти антинаучные домыслы и, напротив, доказывают, что Скобари – вообще не славяне, а помесь финно-угров с балтами, и никакой культуры у них отродясь никогда не было, а всю их национальную идею придумал шведский король Густав Адольф, когда пытался оторвать псковские земли от русского государства. По ходу дела по словарю Даля и нескольким наскоро найденным этнографическим статьям спешно реконструируется псковский местный диалект и объявляется самостоятельным языком. Но поскольку всё равно получается слишком уж похоже на обычный Русский, новообретённый скобарский произвольно разбавляется древнеславянским, церковнославянским и литовским до необходимой степени непонятности. В интернете разжигается лютая священная война на тему того, как правильно писать – «на Псковщине» или «во Плесковии». Тем же, кого весь этот балаган не убеждает, объясняют, что, псковичи – это, конечно, те же Русские, но чем больше у Русских будет своих суверенных демократических государств – тем лучше. Опять же, «десяток небольших аккуратных русских швейцарий» вместо «слишком большого пространства, на котором невозможно навести порядок». Ну, мы же всё равно, типа, один народ, так что наличие нескольких дружественных государств ничем не навредит нашему культурному единству, вот взять бы хоть к примеру Древнюю Элладу. Короче говоря, под всю эту чушь, кремлёвские федералы договариваются с местным областным чиновничеством, и к вящей радости обеих сторон отпускают суверенную Скобарскую плесковскую республику в свободное плавание, надеясь, впрочем, держать её на коротком поводке, чуть что шантажируя отключением поставок нефти, газа и электричества. Да, а тех, кто выступает против этого отделения клеймят великодержавными шовинистами, русскими фашистами, реваншистами, имперцами, и особенно смачно сравнивают с Гитлером, который покусился на Судеты – и, разумеется, сажают по 282 статье за экстремизм. И вот проходит лет десять-пятнадцать. Псковичи, хоть так и не выучили придуманный для них скобарский и продолжают говорить по-русски, но уже привыкают потихоньку к тому, что они – отдельная от России страна. И тут, воспользовавшись внутренней смутой, РФ берёт и безо всякого предупреждения вводит войска в какой-нибудь Гдовский район, проводит там референдум и присоединяет его обратно к федерации. Счастье, ликование, клубы восторженной вони – Россия отбила у Плесковии исконно русский Гдов, Россия встаёт с колен, все на борьбу со скобарофашистами. Остальная Псковская область от обиды вступает в НАТО и даже выучивает искусственно придуманный скобарский язык, но зато Гдов – наш! Сюрреализм? Вот точно такой же сюрреализм – патриотический восторг по поводу отжатия Крыма у Украины. Только изнутри сюрреализма всю его сюрреалистичность невозможно оценить по достоинству.

Но и это ещё не всё. По итогам конфликта на Украине у РФ очень резко и заметно охладились отношения с Белоруссией. Белоруссия, как известно, не признала ни аннексию Крыма, ни независимость ДНР и ЛНР, да и вообще демонстративно выразила новым украинским властям свою дружественность и добрососедство. Запутинские патриоты РФ вовсю рассказывают теперь нелепицы о том, что Лукашенко в аннексии Крыма увидел-де «угрозу воссоединения России» и смертельно забоялся потерять собственный наследственный удел. Это, разумеется, полная чушь и перекладывание с больной головы на здоровую. Батька начал дрейфовать прочь от РФ вовсе не потому, что испугался её силы, а как раз потому, что хорошо видит её слабость и ненадёжность как потенциального партнёра и союзника. Умный, опытный и трезвомыслящий политик, он с самого начала наперёд знал и предвидел, что вдоволь побесновавшись в собственном информационном пространстве на тему «бандерофашистов», «нелегетимной хунты» и «кровавых карателей», путинская РФ в конце концов признает новую киевскую власть законной и легитимной, наладит с ней торговлю газом и нефтью, и сдаст Новороссию, жёстко зачистив тех, кто не остановится после данной Кремлём отмашки прекратить сопротивление. Признав ДНР и ЛНР, безнадёжно испортив себе тем самым отношения с Украиной, подставившись в качестве «пособника террористов» под санкции США и ЕС (причём не бутафорские, а в случае Белоруссии вполне реальные), он оказался бы в глупейшем положении после того, как Путин сам отказался признавать народные республики и продолжил, как ни в чём не бывало, торговать с теми самыми «фашистами и карателями». Причём дело здесь не только в персональной «потере лица». Подобным образом подставившись, Лукашенко, в перую очередь подставил бы Белорусов под удар Запада при непременном предательстве и сливе со стороны РФ. То, что он не стал совать в петлю голову своего народа, в очередной раз свидетельствует о его практическом уме и адекватном восприятии реальности. В принципе, из трёх государств, между которыми оказалось разделено этническое и историческое ядро России, Белоруссия имеет наибольшие основания именоваться Россией – пусть не по географической форме, но хотя бы по сути своей национальной государственности (при всех её имеющихся недостатках). Однако ни экономических, ни политических, ни военных ресурсов для собирания России вокруг себя у Белоруссии просто объективно нет. Поэтому, будучи хотя и наиболее прорусским из числа лидеров постсоветских государственных образований, но, тем не менее, трезвым реалистом, а не романтическим мечтателем, Лукашенко принимает реалии такими, каковы они есть – заботясь о том куске России, за который он ответственен. И в этих условиях ему, разумеется, важнее сохранить добрососедские отношения с Украиной и не подставиться под удар со стороны Запада, потому что РФ не умеет ни награждать за верность, ни наказывать за неверность. Ведя себя подло и вероломно, она, тем самым, освобождает и своих партнёров от каких-либо по отношению к себе моральных обязательств.

С точки зрения русских национальных интересов произошедшее в 2014 году усугубление и закрепление итогов Беловежского сговора, разорвавшего Россию на куски, вне всякого сомнения является трагедией и катастрофой. Является ли превращение «Украины» во враждебное государство и охлаждение отношений с Белоруссией внешнеполитическим провалом с точки зрения интересов и перспектив правящего режима РФ, сказать сложно. С одной стороны, за ширмой демонстрируемой на публику взаимной ненависти налицо сотрудничество режимов Путина и Порошенко (как прямых наследников Ельцина и Кравчука) в деле закрепления итогов беловежского расчленения страны на частные вотчины локальных компрадорских «элит». Как уже было отмечено, в этом смысле самим фактом своего существования каждое из возникших на теле России квазигосударственных образований является залогом поддержания нашей страны в расчленённом состоянии, недопущения восстановления её государственности и, следовательно, определённой гарантией самой возможности существования для всех остальных аналогичных постсоветских сатрапий. Сотрудничество режимов Путина и Порошенко проявляется и в политической сфере (помощь друг другу в создании образа внешнего врага для консолидации общества вокруг власти, любезный поэтапный слив Путиным Новороссии, совместное создание оптимальных условий для массового физического взаимоуничтожения наиболее пассионарных и потенциально политически активных представителей славянства с развитым национальным чувством), и в экономической (брюссельское соглашение по поставкам российского газа 30 октября, продолжающиеся поставки российского ядерного топлива для украинских АЭС, включая ноябрьское дополнительное соглашение между «Энергоатомом» и ТВЭЛ, декабрьское соглашение о поставках «Украине» российского угля по льготным внутренним ценам и электроэнергии без предоплаты и т.д.). Тем не менее, было бы наивно думать, что между правящими кланами РФ и «Украины» не возникает никаких реальных противоречий, а все «газовые и нефтяные войны» являются чисто постановочными. В определённой мере, хотя и не в первую очередь, война в Новороссии является в том числе и средством взаимного политического давления и борьбы РФ-овской и украинской олигархий между собой за доли в прибыли от утилизации природных ресурсов России. Другой вопрос, что борьба эта вовсе не антагонистична и представляет собой способ торга. К тому же явное родство социальной природы оппонентов всегда способствует взаимопониманию. В конце концов, между собой они так или иначе договорятся. А вот выходящих за рамки роли марионеток и пушечного мяса повстанцев (хоть проукраинских, хоть пророссийских) и та, и другая олигархия уничтожает и будет уничтожать физически, без всяких договорённостей и попыток согласовать интересы.

 

И, тем не менее, готовая вступить в НАТО «Украина», притом, что уже некоторая часть её населения психологически готова воевать против РФ – это угроза и для самого кремлёвского режима. Мировые элиты, инструментом которых является НАТО, не всегда предсказуемы, к тому же далеко не едины. Вполне может оказаться, что там наверху одни могущественные люди захотят подвинуть других могущественных людей, а инструментом этого станет война где-нибудь в мировой колониальной периферии. В этом случае у Путина появится хороший шанс повторить судьбу Саддама Хусейна и Муамара Каддафи, хотя в силу личностных особенностей едва ли можно ожидать, что он умрёт столь эпично. Так что продолжающееся обкладывание и окружение РФ НАТОвскими базами и плацдармами – это всё-таки реальная издержка и реальная угроза не только для России, но и для правящего в РФ режима.

Впрочем, это служит лишь одной из множества иллюстраций к тому, что РФ не представляет из себя полноценного сколько-нибудь стабильного государства. Она – лишь временный промежуточный продукт продолжающегося распада России. Вся политика РФ – и внешняя, и внутренняя – представляет собой странное и противоречивое лавирование, сводящееся к постоянному «взять в долг у будущего», то есть на какое-то время решить текущие проблемы ценой усугубления безнадёжности и безвыходности в долгосрочной стратегической перспективе. В вопросах экономики и социального воспроизводства наиболее наглядно и явно проявляется то, что функционирование РФ осуществляется исключительно за счёт самопереваривания заживо, своего рода апоптоза, запрограммированного отсроченного самоубийства. Но то же самое верно и для внешней политики. Государство, в котором внутренние войска, полиция и спецслужбы в несколько раз превосходят армию, не только в случае украинского кризиса, но и постоянно отсрочивает свой внутренний коллапс ценой внешнеполитической «игры в поддавки». Иного, впрочем, и быть не может, потому что весь смысл существования этого государства состоит в личном обогащении составляющих его верхушку лиц. А, поскольку нажитый таким образом капитал вывозится за рубеж и хранится там, то все лица, принимающие политические значимые политические решения в РФ, являются заведомыми заложниками мировых элит (обобщённого «Запада»). Причём, подчеркнём это, правящий режим РФ не просто является вассальным субъектом и зависит от Запада как социальная и политическая структура в целом (это было бы ещё полбеды, с этим можно было бы работать), но состоит из отдельных частных лиц, каждое из которых является заложником Запада индивидуально и персонально. Отсюда вытекает чрезвычайно важный вывод, который был нами детально обоснован в прошлогоднем обзоре (С.А. Строев «Итоги 2013: мир и Россия в эпоху конца капиталистической иллюзии»): правящий в РФ режим в настоящее время вообще не является политическим субъектом (таковым он был в позднесоветское время, но сам упразднил себя, разменяв власть на собственность и попытавшись интегрироваться в «мировой буржуазный класс»). «Элита» РФ – это не более, чем механическая совокупность персонально зависимых от внешнего центра власти (или нескольких внешних центров) лиц, плюс система отношений и взаимодействий между ними, то есть баланс их сил и интересов. Поэтому ни в экономике, ни во внешней политике не стоит искать какой бы то ни было вменяемой целенаправленно проводимой линии, пусть даже в сугубо клановых и шкурных, но долгосрочных или среднесрочных интересах «элиты» РФ как целого. Императив личного выживания «здесь и сейчас» полностью преобладает над логикой выживания клана в целом в среднесрочной перспективе, не говоря уже о таких идеальных категориях как «интересы страны» (С.А. Строев «Понять происходящее и обрести способность к действию»). Единственная сфера, в которой путинский режим проявляет способность к прогнозированию и эффективному целенаправленному управлению – это политтехнологическое манипулирование настроениями и движениями масс. Однако политтехнологические манипуляции имеют ограниченные возможности, с их помощью коллапс системы уже несколько раз удалось отсрочить, но чем дольше его оттягивать – тем глубже и катастрофичнее он будет.

Впрочем, если издержки в смысле отношений с «Украиной» и Белоруссией ещё можно списать на то, что руководство РФ к тому и стремилось, то резкая маргинализация в глазах Запада (как политического истеблишмента, так и «общественного мнения») – это уже в любом случае ничто иное как внешнеполитическая изоляция. Санкции, во всяком случае пока, имеют чисто бутафорский характер, и напугать ими можно разве что младенца. Но вот подготовленность мирового «общественного мнения» к ликвидации «развязавшего войну диктатора» и исключение верхушки РФ из клуба «рукопожатных политиков» – это уже серьёзная плата для российских «элитариев» за возможность сплачивать население баснями о войне с Америкой, конспирологическими теориями про англосаксов и непристойными подробностями на тему «гейропы». Например, все многолетние усилия РФ договориться с ЕС о безвизовом режиме разом и, видимо, очень надолго пошли прахом. Общественное мнение в Европе по отношению к РФ за прошедший год действительно очень резко поменялось (жаль только, что негатив опять переносится с РФ на Россию и Русских как нацию), и международная изоляция РФ – это вовсе не вымысел, а реальность. Неминуемые, неизбежные издержки и плата за внутреннюю консолидацию на милитаристском угаре и отмороженной телепропаганде. А тут ещё и неумное и неоднократное бряцанье военными самолётами в Балтийском и Чёрном море, включая знаменитый инцидент 12 декабря, когда военный самолет РФ едва не сбил пассажирский лайнер над Швецией. Демонстрация силы – вещь порой хорошая, но только если сила действительно есть. Или если хотя бы о том, что её на самом деле нет, неизвестно оппоненту, и есть основания рассчитывать на то, что блеф будет успешен. Дразнить же многократно более сильного противника, не имея за душой ничего, кроме необоснованных понтов давно проданной и разворованной великодержавности – по меньшей мере, не благоразумно. Конечно, «Ай, Моська! знать, она сильна, что лает на Слона!», но ведь может и раздавить ненароком.

Эта внешнеполитическая изоляция имеет и своё экономическое выражение, например срыв строительства «Южного потока», что для РФ как государства Большой трубы, хотя и не опасно, но довольно болезненно. Однако экономическая составляющая не имеет на данный момент решающего значения. Как уже было отмечено, пока что санкции Запада руководству РФ только выгодны – не нанося сколько-нибудь существенного урона, они, в то же время, позволяют относительно правдоподобно списывать на «внешних супостатов» плоды собственного воровста и мародёрства, возведённого в ранг государственной политики. Единственная проблема в том, что психологически и морально и «мировое общественное мнение», и западные элиты готовы к тому, чтобы перевести имитацию экономического, политического и военного давления на РФ в реальное давление. Вся необходимая для этого мобилизация проведена. Кремлю, видимо, обещали, что пока он чётко исполняет предписания и не переходит рамки дозволенного, игра в войну будет оставаться только игрой. Верит руководство РФ этим обещаниям или нет – не важно, сделать по существу оно уже всё равно ничего не может – поезд ушёл. Остаётся только верить или, во всяком случае, поступать так, как будто бы верит. Но если западные элиты нарушат слово и ударят по-настоящему – крыть будет нечем. Для Запада имитация новой холодной войны – это мобилизация, своего рода военные учения – пока это только театральное действо, но и приёмы, и нож в руке – реальные, перейти от симуляции нападения к нападению можно в любой момент. РФ же находится в положении человека, у горла которого держат реальный нож, но которому на словах пообещали, что всё это только «понарошку». Но, что самое забавное, по сценарию именно этот человек (реально безоружный) должен играть роль нападающего злодея и невменяемого вооружённого до зубов маньяка. Так что, если его зарежут, это будет ещё и выглядеть, как законная и оправданная необходимая самооборона. И отказаться от этой роли он уже не может – не в том положении. Вся его надежда – только на то, что если играть свою роль хорошо и выполнять все команды, то режиссёр сдержит слово и не даст отмашку его зарезать взаправду. Может быть, сдержит. А, может быть, и не сдержит. А, может быть, по ходу сменится режиссёр, и придёт новый, который вообще ничего не обещал и не в курсе каких-то там устных, нигде не зафиксированных договорённостей. Положение очень рискованное, обидное и унизительное. Но поделом: не становись холопом, не разменивай власть на собственность (это к «элите»), а Родину – на джинсы и колбасу (это уже к «народу»).

 

Интерес США

Из всего сказанного выше, достаточно понятны интересы США. По большому счёту, интерес США состоит в том, чтобы поэтапно, сохраняя контроль над ситуацией и не допуская скатывания ситуации в неуправляемый хаос (во-первых, из действительно неуправляемого хаоса родиться может всё, что угодно – в России, например, родился СССР, а в Иране – Исламская республика, а, во-вторых, при наличии в стране какого-никакого стратегического ядерного оружия и сам хаос – штука слишком рискованная) продолжать дезинтеграцию России и усиливать её зависимость и контролируемость.

Главным итогом прошедшего 2014 года в отношениях РФ и «Украины» был переход от модели «братских народов, тесных экономических связей и родственных культур» к совместностному бизнесу на разжигании войны. Иными словами, итоги Беловежья были не только закреплены, но и заметно развиты и углублены, Украина как никогда надёжно оторвана от остальной России, пути назад к воссоединению если и не уничтожены полностью, то уж, во всяком случае, перекрыты очень надёжно. Отвечает ли это интересам и задачам США? Безусловно. Можно в данном случае сколько угодно гадать о том, был ли сценарий заранее написан американцами, согласован с ними или они только умело воспользовались ситуацией – это не важно. Важно то, что события развивались полностью в русле интересов, целей и задач США по поэтапному «отщипыванию» от России территорий и превращению их в свои плацдармы для контроля и сдерживания основного остающегося от России центрального куска.

Аннексия РФ Крыма, которая не может и заведомо не будет признана «Украиной», является замечательно надёжным и эффективным инструментом создать между РФ и «Украиной» повод для неурегилируемого, неопределённо длящегося во времени конфликта, который по желанию в любой потребный момент можно разогреть до нужной кондиции. Это надёжнейший способ сделать всю остальную «Украину» верным вассалом НАТО и плацдармом США. Длящаяся непризнанная практически всем миром оккупация Крыма – это залог антироссийскости и антирусскости «Украины» как квазигосударства. К тому же это идеально легитимный и сохранный во времени casus belli для прямой агрессии НАТО против РФ, если вдруг таковой когда-нибудь понадобится. Вряд ли он в этом качестве будет использован на деле, но американцы – люди запасливые, им и на самый маловероятный случай задел не помешает. Инструмент этот действительно очень надёжен, потому что отдать Крым назад – это для любой власти в РФ (хоть для Путина, хоть для его преемника, хоть для победившей антипутинской «революции») столь же гарантированное имиджевое и рейтинговое самоубийство, как для любой украинской власти – признать Крым частью РФ. Ситуация в определённом смысле неразрешима, что даёт Америке идеальный рычаг управления. Отсюда можно сделать обоснованное предположение, что аннексия Крыма была негласно санкционирована, если не инспирирована вашингтонским, а, возможно, также и брюссельским «обкомом», чем и объясняется неправдоподобная и крайне нехарактерная для Путина решительность. Отдав РФ Крым, США превратили остальную Украину из буферной зоны между РФ и НАТО в плацдарм, существенно более проамериканский, чем подавляющее большинство стран самого НАТО. Более чем выгодный для США размен. РФ же получила спорные, не признанные подавляющим большинством стран мира границы и официальный статус оккупанта. Самим США подобная оккупация легко сошла бы с рук, потому что им это позволяет политический и военный вес. Но что позволено Юпитеру, то не позволено быку. У РФ не тот вес и не тот статус в мире, чтобы на аннексию ею территории чужого государства все закрыли глаза и сделали вид, что не заметели. Таким образом, мы принимаем в качестве рабочей гипотезы предположение о том, что на аннексию Крыма Путин получил негласное согласование и разрешение (если не директивное указание) от мировых («американских») элит. И, польстившись на бесплатный сыр, натурально сунул голову в петлю – и ладно бы, если бы только свою.

Далее, существует распространённый миф о том, что в Донбассе (включая Луганщину) РФ борется с «Западом», то есть со стоящими за спиной нового киевского режима США, а США, стало быть, поддерживают официальный Киев в стремлении подавить народные республики и восстановить территориальную целостность «Украины». Только вот зачем бы им (США) к этому стремиться? США нужно максимально оторвать Украину от остальной России. Лучший для этого способ – затягивать конфликт как можно дольше. Чем больше льётся крови и чем дольше она льётся – тем больше взаимный счёт. Тем дольше в ряду поколений этот взаимный счёт будет сохраняться. Тем проще лепить новые мифа à la Голодомор™. Тем проще потом будет при необходимости и через два-три поколения разжечь «святую месть» за убитого «клятыми москалями» (или, наоборот, «хохлами») деда и замученную бабку – и тем дольше это можно будет делать. Поэтому США наиболее выгоден не молниеносный разгром украинской армией «сепаратистов», а, наоборот, сохранение, поддержание и культивирование этого кровавого гнойника, в котором Русские убивают Русских и учатся друг друга ненавидеть.

Любопытно, что в данном вопросе Игорь Всеволодович Гиркин (более известный под псевдонимом «Игорь Иванович Стрелков») в своём радиовыступлении 6 ноября сформулировал оценку, буквально и практически дословно совпадающую с нашей: «Существование Луганской и Донецкой народных республик в их нынешнем виде, особенно когда там продолжается вялотекущая, но не менее кровавая от этого война, оно естественно выгодно США в первую очередь, только им на самом деле, поскольку это та язва, которая разъедает Россию и Украину, продолжая стравливать русский и украинский народы, как часть единого некогда народа. Да и сейчас я уверен, что это единый народ». Остаётся при этом только удивляться тому, как мог осознающий это серьёзный и явно неглупый человек деятельно участвовать в разжигании военного конфликта и при этом иметь наивность рассчитывать (?), что при нынешнем государственном устройстве и руководстве РФ это разжигание может окончиться чем-то иным и иметь какие-то иные более благоприятные для России и Русских результаты.

США нужна вовсе не стабилизация и мир, а как раз как можно дольше поддерживаемая открытая кровоточащая рана на теле России, очаг дестабилизации, то подмораживая, то вновь разжигая который можно манипулировать всеми сторонами конфликта. Но только при этом важно не допустить выхода ситуации из-под контроля и рождения в зоне конфликта самостоятельных политических субъектов. Иными словами, для США важно, чтобы подлинные независимые вожди Русского сопротивления оперативно устранялись либо политически, либо, что ещё выгоднее, физически. Именно поэтому, по-видимому, «коллективному путину» и выдан ярлык на военно-политическое присутствие в Новороссии. Только не для победы народных республик, а как раз для того, чтобы не допустить их самостоятельно развития и возникновения плацдарма для Русской национально-освободительной революции уже в общероссийском масштабе. И в Крыму, и в ДНР, и в ЛНР мы видим одну и ту же картину – выдавливание, отстранение, изоляцию или даже прямое физическое уничтожение всех подлинно народных лидеров и вожаков Русской весны и насаждение в руководство либо бывших лояльных чиновников «незалежней Украины» (вплоть до участвовавших в осуществлении АТО, о чём в своём обращении к Путину заявил Павел Дрёмов!), либо штатных сотрудников спецслужб РФ. Понятно, что эта политика вытекает из самой сущности и природы РФ как полицейско-чиновничьего компрадорского антирусского квазигосударственного образования. Но это же в полной мере соответствует и интересам США. Учитывая полную реальную зависимость российского чиновничества от США, мы предполагаем, что присутствие РФ в Луганской и Донецкой областях негласно санкционировано американскими (фактически – мировыми) элитами, при этом российские спецподразделения выполняют функцию проамериканских жандармов. Их задача – удерживать мясорубку для русских пассионариев в активном, но контролируемом и управляемом состоянии, не допуская ни победы и расширения Новороссии, ни её полного окончательного разгрома. Ниже нами будут приведены конкретные факты и примеры, подтвержающие данную гипотезу. Вновь подчеркнём: США вовсе не нужна сильная победившая в войне Украина. Им нужна как раз слабая Украина с огромными и неразрешимыми военно-политическими проблемами и долгоиграющей занозой в виде неконтролируемых областей – именно такая Украина будет максимально нуждаться в США и полностью от них зависеть. Американцам важнее качество украинского плацдарма (его надёжность, зависимость, управляемость и градус русофобии), нежели его территориальный объём. В конце концов, с точки зрения территории как политического и военного плацдарма Украина без трети Донецкой и Луганской областей практически неотличима от Украины с этими областями. Разница несущественна и пренебрежимо мала – как говорится, в пределах статистической погрешности. Зато качество у воюющего и не контролирующего часть своей территории квазигосударства совершенно иное. Поэтому победа украинской армии над «сепаратистами» в планы американских управляющих не входит. Скорее в их планы входит её периодический, но никогда не окончательный разгром. Show must go on.

Принятая нами рабочая гипотеза, согласно которой аннексия Путиным Крыма и по сути жандармско-полицейское присутствие спецподразделений и спецслужб РФ в Донбассе санкционированы США, идеально объясняет характер принятых в отношении РФ санкций. Не стоит объяснять очевидного: у США есть ресурсы и возможности для того, чтобы уничтожить режим Путина или даже РФ как государственное образование в целом без всякой войны и очень быстро.

Первый и самый очевидный такой ресурс – это прямая, серьёзная и нешуточная угроза конфискации собственности российской элиты: вкладов, недвижимости, ценных бумаг, банковских ячеек. Причём не точечной по отдельным персоналиям с доказыванием в суде незаконного коррупционного характера каждого отдельно взятого объекта собственности, а именно массовой, что называется «по площадям», без юридических тонкостей и формальностей, не считаясь с тем, на каких физических или юридических лиц эта собственность записана формально. Думать, что США провести такую бессудную массовую реквизицию помешает их пресловутое «уважение к частной собственности и праву» – вершина наивности. Они своих собственных граждан обирали без всяких церемоний не хуже, чем большевики, а уж чужих-то – это вообще не вопрос. К тому же американцам несложно побудить к аналогичной мере и своих многочисленных европейских «партнёров» – большая часть сегодняшних европейских политических лидеров – либо откровенные американские марионетки, либо просто не захотят ради РФ иметь проблемы с мировым гегемоном. Одна угроза подобной действительно решительной и массовой конфискации заставит российскую «элиту» принять любые – абсолютно любые – решения. Хоть убрать Путина, хоть отдать Крым, хоть вообще полностью распустить государство. Советский союз уничтожили только за возможность эту собственность награбить – а тут она как бы уже своя.

Второй ресурс – одномоментно перекрыть российским юридическим и физическим лицам доступ к офшорам. Это разом парализует всю финансовую систему РФ, поскольку даже государственные компании не просто держат в офшорах резервы, а проводят через них текущие повседневные платежи. Отключить РФ от офшоров – это всё равно что отключить инвалида от искусственной почки. Это не просто диверсия, это гарантированная эвтаназия.

Третий ресурс – обнуление российских т.н. золотовалютных резервов, будь они хоть в долларах, хоть в евро, хоть в американских ценных бумагах – причём независимо от того, в чьих банках они находятся (порядка трёх четвертей российских ЗРВ составляют ценные бумаги, ещё порядка 10-12% – валютные депозиты, золота же в структуре российских ЗРВ – лишь порядка 10-11%). Да, кстати, параллельно можно вообще отключить российскую банковскую систему от мировой и заморозить все счета российских банков и все их операции в пределах американской (а, возможно, по договорённости с партнёрами – и в евросоюзовской) юрисдикции.

Четвёртый ресурс – практически безграничные возможности для паралича российского сегмента интернета, включая системы электронных платежей, сайты государственных учреждений, транспортных компаний и т.д.

Пятый ресурс воздействия – реальное полное эмбарго на экспорт российских углеводородов и сырья в целом, подобное тому, которое много лет действовало в отношении Ирана, а также на импорт продовольствия, медикаментов, техники и других жизненно важных товаров.

Это только то, что лежит на поверхности и самоочевидно, нет сомнений, что специально изучавшие данный вопрос лица (а таковых в США достаточно) могут продолжать список ещё очень и очень долго. Но и одного только первого средства гарантированно, исчерпывающе и с избытком достаточно.

Ни одно из этих средств, имеющих силу и масштаб оружия массового поражения, применено не было даже в качестве угрозы. Санкции точечно и весьма щадяще затронули интересы считанного количества конкретных чиновников второго эшелона и конкретных компаний. Некоторые из санкций действительно имеют удушающий характер для российских сырьедобывающих компаний, но только в отдалённой перспективе, не имеющей никакого отношения к непосредственному настоящему. Объяснение очевидно. США полностью устраивает то, что делает руководство РФ в связи с кризисом на Украине. Возможно и даже вероятно, что руководство РФ эти действия с американской элитой согласовывает и получает на них негласное разрешение. Поэтому санкции имеют целью пока не дестабилизировать РФ и даже не вынудить её что-либо изменить в своей политике, а исключительно создать пиар-имитацию «защиты Украины» и реальности якобы происходящей в мире борьбы. Образно говоря, для американской элиты Путин – это ровно то же самое, что для самого Путина – какой-нибудь Навальный и прочие белоленточники. Идеальный спарринг-партнёр, создающий иллюзию наличия врага и угрозы, но в реальности полностью подконтрольный и безопасный. «Русская угроза» – такой же удобный инструмент для США, как для Путина – «угроза оранжевой революции». Именно этим и объясняется непотопляемость (до поры до времени) что Навального, что самого Путина. Навальный не в тюрьме ровно потому же, почему и Путин не в Гааге. Совсем не потому, что они такие сильные и ловкие. Скорее наоборот.

Интересно, кстати, обратить внимание, что на санкции Запада (США и Европы) РФ ответила своими контрсанкциями, прежде всего связанными с ограничением или запретом импорта в РФ европейской сельскохозяйственной продукции. При этом если западные санкции население РФ вообще никак не почувствовало (кроме того, что на них списали последствия собственного вредительства и мародёрства правительства и банков РФ), то вот как российские контрсанкции по населению РФ как раз ощутимо ударили, прямо и непосредственно отразившись на ценах на продукты – ведь собственное сельскохозяйственное производство благодаря мудрой политике Путина и его предшественника разрушено, и страна жизненно зависит от импорта продовольствия. Но когда РФ интересовали проблемы собственного населения? Зато введённые РФ контрсанкции ощутимо ударили и по ориентированным на российский рынок европейским производителям. Причём ударили именно тогда, когда Европа, в отличие от выкарабкавшихся из рецессии США, продолжает переживать экономический спад. Кто в итоге выиграл? Опять же США, для которых Евросоюз – ключевой экономический конкурент. В отличие от РФ – конкурент совершенно реальный.

Можно, конечно, поставить вопрос о том, зачем европейские государства позволили США втянуть себя в игру санкций и контрсанкций, в итоге своими руками перекрыв себе большой и ценный российский рынок сбыта и получив усугубление спада производства за счёт пострадавших сельскохозяйственных производителей. Наиболее разумный ответ, по-видимому, состоит в том, что европейская политическая элита слишком зависима от США и зачастую принимает решения не в интересах собственных государств, а по указке из Вашингтона. Впрочем, в Европе есть хотя бы влиятельная и имеющая вес национальная оппозиция, стремящаяся отстоять собственно европейские интересы. Эта национальная оппозиция, прежде всего немецкая, вполне осознаёт, что разжигаемый на Украине очаг войны политически и экономически дестабилизирует не только Россию, но и Европу. Поэтому в её лице национально-патриотические силы России имели бы сильного и полезного союзника. Но это было бы в том случае, если бы национально-патриотические силы в России имели бы хоть какой-то вес и влияние. На сегодня же мы имеем «борьбу нанайских мальчиков», в которой все стороны разыгрываемого действа (руководство РФ, власти «Украины», бюрократия ЕС и ключевые политики отдельных европейских государств) действуют по указке администрации США и в интересах использующих США как свой инструмент мировой финансовой элиты.

Но польза для американских элит от «русской угрозы», конечно, не исчерпывается возможностью перекрыть европейским производителям доступ на российские рынки. Ставки в игре выше. Например, в последние годы НАТО переживала явный кризис. В отсутствие СССР и Варшавского блока НАТО слишком заметно утрачивала всякий иной смысл кроме осуществления «союзнического» и «дружеского» контроля США над странами Европы – прежде всего, над Германией. Поэтому в Европе начали вызревать вполне обоснованные стремления от этого «дружеского» попечительства освободиться за ненадобностью. Но аннексия РФ Крыма и война на Донбассе за один неполный год развеяли сомнения и возродили НАТО к новой жизни! Там, где ещё год назад царили массовые антиамериканские настроения, сегодня витает страх перед «русской угрозой» и желание спрятаться под надёжное крыло. Если год назад можно было обоснованно ожидать в Европе массового – и притом поддержанного частью влиятельных элит – движения за выход из НАТО и за ликвидацию американских баз, то сегодня более вероятно пополнение НАТО новыми членами и расширение американского военного присутствия и в Западной, и Восточной, и в Северной Европе. Причём при поддержке, как минимум, некоторой части населения. Зато Крымнаш.

Кстати путинское «вставание-с-колен» для америконцев имеет не только внешнее, но и внутреннее употребление. «Русская угроза» – необходимый фактор для поддержания, а ещё лучше увеличения бюджетного финансирования американской оборонки. К тому же помимо обоснования увеличения бюджетных расходов и государственных заказов, любая война для производителей оружия – это ещё и внешний рынок сбыта продукции. Соответственно, американское военно-промышленное лобби, по-видимому, и представляет ту часть мировой элиты, которая в первую очередь санкционирует или даже заказывает весь псевдопатриотический угар, которым российские СМИ доводят до натурального буйного крымнашистского помешательства обывателей, ещё совсем недавно без сожаления променявших СССР на колбасу, джинсы и возможность летом ездить на заграничный курорт. Мир не всегда прост, но так бывает: больше всего антиамериканская истерия в РФ выгодна самой что ни на есть «американской военщине» (точно так же как многотысячная белоленточная массовка нужна были именно Кремлю, чтобы понадёжнее напугать «оранжевой угрозой» миллионные массы электората). А поскольку американские финансовые и промышленные кланы имеют, пусть и опосредованное, отношение к конкуренции демократов и республиканцев, можно предположить, что текущее усиление позиций республиканцев позволит Путину и компании невозбранно покрымнашиствовать ещё какое-то время, прежде чем гулянка окончится, и будет внезапно и неожиданно предъявлен счёт.

 

Кто был готов поддержать возрождение России?

Как уже неоднократно отмечалось в настоящей работе, основная когнитивная проблема в ситуации вокруг украинского кризиса состоит в том, что практически все стороны в той или иной мере отждествляют РФ с Россией. Более того, зачастую заявления и действия руководства РФ определяются как действия и заявления России. Иными словами, даже не ставится вопрос о том, насколько руководство РФ не то что действует в интересах России, а хотя бы на уровне намерений этими интересами руководствуется. Тем самым, вся антирусская, антироссийская политика РФ трактуется как якобы «ошибки и просчёты», в то время как на самом деле ни к ошибкам, ни к просчётам она не имеет ни малейшего отношения, а является прямым и логичным следствием коренного несовпадения русских интересов с интересами составляющих квазигосударственный аппарат РФ кланов и частных лиц.

Если эта нелепая ошибка допускается подавляющим большинством политически активных граждан самой же РФ (причём, как патриотов, так и антипатриотов), то нет ничего удивительного в том, что ту же ошибку совершают внешние по отношению к России политические фигуры. Иными словами, в поддержку антирусского и русофобского квазигосударства РФ в мире выступили те политические силы, которые в наибольшей степени являются по своим интересам, мировоззрению и ориентации русофильскими и пророссийскими. 2014 год, хотя и трагически парадаксальным образом, но с точностью лакмусовой бумажки проявил спектр этих политических сил. Для многих «аналитиков», привыкших мыслить шаблонами линейной конструкции «ультраправые-правые-центристы-левые-ультралевые», проявленный спектр потенциальных союзников и потенциальных врагов России оказался совершенно неожиданным и непонятным, вызвал глубокий когнитивный диссонанс и попытки объяснить происходящее «утратой мировоззренческих ориентиров», «сломом политического компаса», торжеством политтехнологий над политикой, и прочим «полным постмодерном». Для нас же результат этого своего рода смотра, напротив, оказался более чем предсказуемым. Начиная, по меньшей мере, с 2005 года мы обосновывали, отстаивали и доказывали два фундаментальных тезиса, необходимых для адекватного понимания политического расклада и в Западной Европе, и в России, и во всём остальном мире.

Во-первых, условно «левый» политический спектр крайне неоднороден как по своим мировоззренческим и цивилизационным ориентирам, так и по выражаемым социально-классовым интересам и, следовательно, социальной базе. Под одними и теми же красными (или, по меньшей мере, розовыми) знамёнами и с внешне сходной «левой» (коммунистической, социалистической) риторикой выступают сегодня две в корне антагонистические политические силы, два диаметрально противоположных политических течения. С одной стороны, это «старые левые» – антиимпералистические, антиглобалистские (то есть пронациональные), большей частью просоветские, выражающие интересы, прежде всего, трудящихся и, отчасти, национального производственного бизнеса. С другой стороны, это «новые левые» (и их наследники и подельники) – радикально глобалистские (альтерглобалисты), «антитоталитарные» (а потому программно антисоветские), выражающие интересы паразитарного деклассированного люмпенства (профессиональных получателей велфера) и антиобщественных социально деструктивных меньшинств (половых извращенцев, ксеноэтнических и ксенорасовых мигрантов, всевозможных «альтернативно одарённых» дегенератов от искусства и политики). При этом фактически расчеловеченные люмпенские массы, лишённые религиозной, культурной, национально-этнической, сословной и даже половой идентичности, представляют собой «клиентеллу» (в позднеантичном смысле слова) мировой транснациональной финансовой олигархии, и как раз «новые левые» политически оформляют смычку этих двух сил. Мы предсказывали неминуемость тотального и совершенно антагонистического разрыва между «старыми левыми» и «новыми левыми», поскольку эти два движения абсолютно непримиримы в плане политических целей и выражают интересы антогонистически враждебных социально-классовых сил. В то же время, так называемые «ультраправые» (европейские националисты, традиционалисты, евроскептики), выражающие интересы трудящихся и национального производственного капитала, являются естественными союзниками для «старых левых» по общему единому антиглобалистскому и антинеолиберальному фронту. Между «старыми левыми» и ультраправыми при всех их различиях нет объективных (ни в смысле выражаемых ими социально-классовых интересов, ни в смысле глобальных стратегических целей и мировоззренческих ценностей и ориентиров) оснований для антагонизма. Союз между ними совершенно естественен, и препятствуют заключению этого союза лишь взаимные предрассудки, привычка ставить внешнюю «брендовую» политическую форму выше реального социально-классового содержания и политтехнологические ухищрения правящих элит. Ещё в 2005 году в связи с первыми масштабными мигрантскими волнениями в Европе мы отмечали: «Положительное разрешение ситуации может быть только одним: качественное переформатирование политического пространства Европы и самого линейного стереотипа деления на «правых» и «левых». Единственный выход – это сложение тех двух половинок адекватного понимания ситуации, одной из которых обладают ультра-левые, а другой – ультра-правые. Необходим на первый взгляд немыслимый союз коммунистов, националистов и христиан. И не просто тактический союз против общего врага, а создание единой, целостной политической платформы, ключевыми положениями которой будет национально-культурная идентичность и программа сохранения этой идентичности через ликвидацию капиталистических отношений. Не застенчивое сглаживание их в духе социал-демократии, и не прикрытие фиговым листком националистической идеологии в классово и социально разобщённом обществе, а именно ликвидация в самом корне – путём ликвидации частной собственности на средства производства» (С.А. Строев «Французский синдром»).

Во-вторых, во всех наших обзорах за предыдущие годы мы подчёркивали, что именно такой потенциальный союз ультраправых и «старых левых» мог бы стать идеальным союзником для национальной России, своего рода мировой политической сетью и международным проводником её влияния, подобным тому, чем был Коминтерн для раннего СССР или мировой «либеральный интернационал» для США. В частности, в обзорах за 2009-2013 годы мы последовательно проводили мысль о том, что ультраправые, националистические партии Европы («Фронт Националь» во Франции, НДПГ в Германии, Сербская радикальная партия в Сербии и в Республике Сербской, «Перуссуомалайсет» в Финляндии, Йоббик в Венгрии, «Хриси Авги» в Греции, Словацкая национальная партия в Словакии, Рабочая партия социальной справедливости в Чехии и т.д.) выступают последовательными противниками глобализации, американской экспансии и НАТО, а потому с точки зрения русских национальных интересов их не только не следует опасаться, но и всякий их успех следует приветствовать и всеми имеющимися средствами поддерживать. В то же самое время, «старые левые» (коммунисты, социалисты, в отдельных случаях – даже социал-демократы), не скатившиеся на позиции маргиналократии, защиты меньшинств и «левого глобализма», зачастую также выступают в качестве национальных, антиглобалистских и потенциально русофильских и пророссийских сил. Таковы, например, Коммунистическая партия Чехии и Моравии, Коммунистическая партия Греции, Партия «Курс – социальная демократия» в Словакии, Прогрессивная социалистическая партия Украины, Германская коммунистическая партия, некоторые течения внутри германской партии «Левые».

Политический альянс между классическими («старыми») левыми и ультраправыми для Западной Европы в силу устоявшихся и глубоко укоренённых в сознании клише кажется невозможным, однако с точки зрения анализа реальных социальных сил и их интересов он был бы логичным и естественным. Для нас, Русских, заставших героическую Оборону Белого дома 1993 года и Народно-патриотический союз России образца 1996-1999 годов, политический альянс коммунистов-сталинистов, социалистов, националистов, «белых патриотов», православных консерваторов и монархистов-чёрносотенцев на общей платформе национального патриотизма, защиты единства и суверенитета страны, автаркии, великодержавия, социально ответственной политики и противодействия компрадорскому «неолиберальному» курсу воспринимается как привычный, естественный и само собой разумеющийся (кстати, Русская весна прекрасно показала, что стоит начаться серьёзному политическому движению – и русские коммунисты, националисты и монархисты достаточно легко оставляют политические разногласия и начинают вместе работать во имя общей цели). В некоторых находившихся достаточно продолжительное время под защитой советского влияния странах Восточной Европы, таких как, например, Чехия, Словакия и Венгрия, такой альянс воспринимается, по крайней мере, как возможный. В Западной Европе, подвергшейся сильному воздействию социально деструктивных концептов глобалистской капиталократии типа «толерантности», мультикультурализма, феминизма, сексуальной революции и т.п., подобного опыта почти что не было с довоенных времён, однако именно отсутствие логичного и естественного сотрудничества столь близких и родственных по своей социальной базе и интересам политических сил (а вовсе не его возникновение) следует считать проявлением власти политтехнологических манипуляций и «сломом социального компаса». Более того, с нашей точки зрения вполне логично, оправданно и естественно выглядел бы не только тесный союз «левых» и «правых» антибуржуазных, социалистически настроенных радикалов друг с другом, но и их, пусть и осторожное, сотрудничество со старыми (почвенными, антилиберальными, консервативными) европейскими элитами в лице влиятельной старой европейской аристократии, национального (не вошедшего в структуры ТНК) производственного капитала и даже, возможно (хотя и с особенной осторожностью), кругов, близких к Ватикану и на него ориентированных – то есть тех вполне реальных и влиятельных сил, которые в вульгарной конспирологии именуют «Чёрным интернационалом».

Собственно говоря, именно поэтому с нашей точки зрения как раз совершенно естественно то, что последовательная в своих взглядах немецкая социалистка Сара Вагенкнехт из коммунистического течения в партии «Левые», произнесшая свою знаменитую пламенную речь в Бундестаге 4 июня 2014 года, по меньшей мере в вопросе отношения к России, оказалась на одной стороне не только с Марин Ле Пен, но и с гораздо более радикальными европейскими националистами из «Европейского действия» и ARMINIUS-Bund. Это логично, и для нас в этом нет ничего удивительного. Мы много лет писали о том, что и подлинные, народные, не мутировавшие в толерастов европейские «старые левые», и подлинные, нелиберальные, национально и антиглобалистски ориентированные европейские «правые» в большинстве своём являются естественными нашими союзниками. Если кому-то и удалось нас приятно удивить – так это полякам: было действительно отрадной неожиданностью узнать, что и среди польских националистов существуют свои откровенно русофильские течения. В этом плане опять-таки стоит отметить, что ложная этническая и политическая самоидентификация украинских ультраправых ставит их в несколько нелепое положение: отрекаясь от своего единства с остальными Русскими и выбирая для себя западноевропейскую идентичность, они сталкиваются с тем, что в самой Европе ультраправые, по большей части, как раз настроены прорусски и пророссийски, а последовательно антирусской силой выступают глобалисты-мультикультуралисты, которые украинских ультраправых могут, конечно, прагматически использовать как расходный материал, но в конечном счёте непременно сольют в силу принципиальной несовместимости целей, ценностей и долгосрочных интересов.

Всё это было бы прекрасно, но проблема в том, что европейские русофилы не отдают себе отчёта в том, что РФ является не Россией, а квазигосударственной оккупационной администрацией на территории России, и что составляющие её структуру криминально-чиновничьи кланы полностью зависимы от решений транснациональных мировых элит и им послушны. Поэтому, принимая РФ за Россию и пытаясь выстраивать доверительные партнёрские отношения с национал-предательским РФ-овским режимом, европейские русофилы (и «правые» и «левые») просто обречены быть этим режимом рано или поздно преданы и сданы – как преданы и сданы пророссийские повстанцы на Украине, как предано и сдано русское население в самой РФ, особенно в её «национально-титульных» регионах, как преданы и сданы все союзные России государства, начиная с Сербии и заканчивая Ливией. И опять-таки беда в том, что ныне поддержавшие РФ активисты во всём мире потом будут считать, что их предала Россия и Русские, хотя предаст их действующая от лица «России» русофобская шайка компрадоров, воров, коррупционеров и изменников Родине во главе с бывшим помощником Собчака и преемником-назначенецем Ельцина. Соответственно, очень велика угроза того, нынешний «право-левый» парад русофильских сил в Европе без понимания ими русофобской и антинациональной сущности РФ окажется фальстартом и приведёт лишь к глубокому разочарованию и превращению многих естественно русофильских политических сил в силы русофобские, считающие себя преданными и обманутыми Россией и Русскими. Это может иметь два варианта последствий – и оба они крайне негативны с точки зрения наших национальных интересов. В случае, если нам рано или поздно всё-таки удастся восстановить национальную русскую государственность, это разочарование лишит Россию её естественных союзников и поддержки со стороны народных общественных движений в Европе и в мире в целом. Если же Россия будет уничтожена полностью и окончательно, это усугубит и без того сложное положение мировой Русской диаспоры и лишит её возможности оказывать влияние на мировые политические процессы. Поэтому всё, что мы можем и должны делать сегодня в данном направлении – это приложить все силы к тому, чтобы успеть максимально разъяснить ситуацию прорусски ориентированным европейским движениям и предупредить их заранее, дабы подлая политика эрэфовских национал-предателей и кремлёвских подстилок мировой плутократии не ассоциировалась у них потом ни с Россией, ни, тем более, с Русскими как нацией.

Вообще говоря, глядя на действия путинского режима, невозможно не вспомнить соответствующий отрывок из замечательного сатирического романа Евгения Лукина: «Надо тебе, скажем, споить народ… Ну и объяви борьбу с алкоголизмом… Надо расшатать дисциплину – объяви борьбу за её укрепление». Вот, к примеру, в прошедшем 2014 году Путин и его клевреты в очередной раз принялись декларировать концепцию Русского мира. Уже состоявшийся итог: на Украине взращена настоящая и глубокая ненависть к России, Белоруссия заметно дистанцировалась от РФ. Но и этого мало. Очевидно в порядке реализации идеи «Русского мира» путинский режим под угрозой совершенно космического штрафа и уголовного преследования (!!) обязал граждан РФ, имеющих не только второе гражданство, но даже просто право на пребывание в иностранных государствах, встать на учёт в качестве «неблагонадёжных и подозрительных» (из той же серии, что и регистрация «иностранных агентов»). Причём сделано это было в заведомо и морально, и физически унизительной и издевательской форме. Морально – потому, что цель этой постановки на учёт вполне открыто декларировалась как выявление «неблагонадёжных» и поражение их в гражданских правах (в частности, в пассивном избирательном праве). Физически – потому что ради того, чтобы под угрозой уголовного преследования самому на себя донести как на «неблагонадёжного», «причастный к Европам» гражданин РФ должен был либо заплатить «родному» государству изрядную мзду на почте, либо отстоять многочасовую очередь в отделении ФМС в компании разношёрстного зверинца из «братских республик». В итоге руководство РФ добилось, несомненно, одного: красноречиво напомнило своим получившим иностранный вид на жительство гражданам, что РФ для них – не Родина, которая ждёт их и готова в любой точке мира защитить, а «костлявая рука», которая по всему миру пытается дотянуться то ли до их горла, то ли до их кошелька. Совершенно очевидно, что этих людей из потенциального проводника интересов России по всему миру и ретранслятора её позиции, руководство РФ собственными руками превратило в потенциальных проводников интересов и влияния тех стран, которые фактически предоставляют им укрытие и защиту от подчёркнуто недоброжелательного интереса со стороны так называемой «родины».

Остаётся только удивляться проэрэфовским заявлениям потомков старой (ещё «белогвардейской») русской эмиграции, сделанным по поводу освещения украинских событий европейскими СМИ и введённых в отношении РФ санкций. Видимо, эти люди не имеют сомнительного счастья быть гражданами РФ, и их не заставили постоять часа четыре в одной очереди с такжикскими и узбекскими «новыми россиянами», чтобы самолично зарегистрироваться в качестве потенциальных «иностранных агентов» и «изменников родины». Но воистину, иллюзорно «пророссийская» (а на самом деле – проэрэфовская) позиция части русской эмиграции – это не заслуга путинского режима, а его недоработка. Со своей стороны путинский режим сделал всё, что было в его силах, для того, чтобы все временно или постоянно проживающие вне РФ Русские чувствовали себя не под защитой своего государства, а под угрозой с его стороны – и потому даже помимо всех психологических мотивов, были бы просто чисто прагматически заинтересованы в скорейшем прекращении его существования.

Так что если Путин научился выговаривать словосочетание «Русский мир» – это верный признак: «Надо тебе, скажем, споить народ… Ну и объяви борьбу с алкоголизмом». Впрочем, представление о Путине как о своего рода Анти-Мидасе давно уже стало общим местом, и этот образ вряд ли требует дальнейшего раскрытия.

 

Колебания кремлёвской линии: между разжиганием и сливом

Кажущаяся противоречивость, непоследовательность и нерешительность политики РФ в отношении ситуации на Украине порождает множество версий и трактовок, большинство из которых служат инструментами апологии либо кремлёвской верхушки в целом, либо Путина персонально. Спектр этих трактовок крайне широк, начиная от т.н. «хитрого плана Путина» и заканчивая традиционным «царь хорош, да бояре изменники». Политтехнологические баталии между различными кланами пропутинских лоялистов-охранителей (в частности, между, с одной стороны, группой Дугина и Гиркина с лозунгом «Путин, введи войска!» и, с другой стороны, Стариковым и Кургиняном с их «Не дать Америке повода втянуть нас в войну») имеют несомненное значение для представителей борющихся за влияние и ресурсы аппаратных групп, но с точки зрения более высокого системного уровня служат лишь укреплению положения Путина, как лица, стоящего принципиально над схваткой политических партий. Борьба между аппаратными кланами за ресурсы и контроль над активами и финансовыми потоками реальна, но пиар-презентация этой борьбы (наделяющая её якобы имеющимися глубокими идеологическими и ценностными смыслами), продолжающая многолетнюю тему «либеральной и консервативной башень Кремля» и «раскола в тандеме», служит по существу лишь для «растягивания» кремлёвской электоральной базы, для создания иллюзии политических альтернатив и, в конечном счёте, для поддержания в массах психологической атмосферы пассивного ожидания позитивных перемен.

Ранее в обзоре уже были выделены основные «реперные точки» действий Кремля на Украине – одновременно провокационных и предательских.

Во-первых, аннексия Крыма в сочетании с предоставлением Путину (по его запросу) полномочий на использовании ВС РФ на территории Украины и с его публичным заявлением о готовности использовать все имеющиеся средства для защиты граждан Восточной Украины от произвола, разумеется, была воспринята сторонниками вхождения южных и восточных регионов Украины в состав РФ как прямой призыв к восстанию с тем, чтобы дать РФ формальный повод для введения войск по образцу Крыма. Ту же подстрекательскую, провокативную функцию выполнили и российские СМИ, своими заявлениями о «нелегетимной хунте» давшие основания полагать, что РФ не признает новый пришедший к власти режим. Вполне очевидно и несомненно, что если бы Путин в марте 2014 года прямо и открыто заявил о признании территориальной целостности «Украины» (за исключением Крыма) и в определённых не допускающих двусмысленности выражениях отказал бы в поддержке регионалистским, сепаратистским и пророссийским силам Донбасса и Новороссии, то, вероятнее всего, они не решились бы перейти к собственно повстанческим выступлениям. В этом случае «слив» Новороссии и пророссийских сил на Украине до начала гражданской войны был бы, конечно, воспринят как акт национальной измены и геополитического капитулянтства, но, по крайней мере, политическое противостояние не переросло бы в затяжную братоубийственную бойню, с гибелью тысяч людей славянской крови и гуманитарной катастрофой для мирного населения.

Во-вторых, спровоцировав пророссийски настроенных жителей Украины на вооружённые выступления и захват органов власти, кремлёвский режим оставил их фактически без поддержки. Была упущена возможность быстро и малой кровью решить все боевые задачи в момент, когда новая украинская власть до проведения президентских выборов фактически не имела ни легитимного статуса («легитимный президент Украины» как раз был в руках Кремля), ни сколько-нибудь дееспособной армии. На этом этапе можно было либо просто полностью воссоединить Украину с остальной Россией, либо под предлогом «помощи союзному государству в восстановления конституционного порядка», установить в ней формально суверенное, но фактически марионеточное пророссийское «легитимное» правительство, либо хотя бы полностью занять и присоединить к РФ Юго-Восточные регионы, принудив Киев прямой военной угрозой признать новые границы. Ничего из этого сделано не было. Кремль позволил новому киевскому режиму закрепиться, провести президентские выборы (тем самым обесценив фактор нахождения в РФ «легимного Януковича») и худо-бедно реорганизовать армию и создать дееспособную и идеологически мотивированную «Национальную гвардию». Кремлём были последовательно успешно «слиты» такие идеальные поводы для решительного вмешательства как референдумы о независимости ЛНР и ДНР и трагедия в Одессе. В итоге спровоцированная Кремлём война стала развиваться отнюдь не в пользу пророссийских повстанцев. Под аккомпанемент убаюкивающего российских псевдопатриотически (крымнашистски) настроенных обывателей вранья про «хитрый план Путина» к началу августа 2014 года невмешательство РФ в ею же спровоцированную войну привело к практически полному военному разрому пророссийских повстанцев и к тому, что территория Новороссии скукожилась до нескольких разорванных между собой клочков земли. Таким образом, казалось, что пусть и поражением, но хоть как-то братоубийственная русско-русская война в обозримой перспективе закончится.

В-третьих, но именно тогда, когда сам же Кремль своим невмешательством довёл дело до практически состоявшегося разгрома, на Украину начался ввод якобы «военных отпускников», была на государственном уровне организована вербовка добровольцев и наёмников, начались поставки бронетехники. Тем самым, война, которая практически уже завершалась, была инициирована и разгорелась вторично с новой силой. При этом после того, как прямое и очевидное осуществление российской армией аннексии Крыма после долгого нелепого отнекивания было, наконец, нехотя, но вполне официально признано, позиция официальной Москвы по поводу «неучастия» российских военных в войне в Донбассе стала уже даже не лицемерной, а откровенно фарсовой и балаганной. Любопытно также то, что условием практически открытого вмешательства РФ в войну на Украине стала отставка и отъезд из Новороссии Игоря Гиркина – по-видимому, недостаточно подконтрольного и, что не факт, но вполне возможно, в той или иной мере идейно мотивированного, искреннего в своих русофильских мотивах, и, следовательно, в этом случае принципиально несовместимого с реальными целями реализуемого США руками руководства РФ в Новороссии политического проекта. В целом «помощь» РФ была оказана на условиях фактического отказа от самой идеи антиолигархических, в собственном смысле народных республик (как в социалистическом, так и в националистическом их понимании) и их превращения в попросту контроллируемые Кремлём «серые» криминальные анклавы, в которых в обстановке отсутствия государственной системы и хоть какого-то надзора удобно осуществлять всевозможные махинации с финансовыми потоками, гуманитарной помощью, продажей угля, оружием, наркотиками и т.п.

В-четвёртых, как только в войне наметился перелом и шанс её закончить теперь уже в пользу пророссийских повстанцев, «коллективный Путин» дал директивную команду наступление остановить и линию фронта заморозить. Тем самым теперь уже украинской армии дана была возможность перегруппироваться, провести дополнительную мобилизацию, закрепиться на рубежах и подготовиться к следующему раунду. Тем временем, для российского обывателя была состряпана новая порция пропагандистской лапши про то, что зимой Украина без российского топлива замёрзнет, а «хунта» падёт сама собой и без войны в ходе неизбежного социального взрыва.

В-пятых, на фоне продолжающейся позиционной войны, непрекращающихся обстрелов украинской армией и «Национальной гвардией» городов Донбасса и начатой транспортной и отчасти энергетической блокады Крыма, кремлёвский режим восстановил поставки киевскому режиму газа, угля и электроэнергии, похоронив, тем самым, свои же собственные декларации о намерении добиться в обмен на эти поставки политических уступок. Однако санкции с РФ сняты не были, захват Крыма ни «Украина», ни «мировое сообщество» так и не признали, военные действия против ДНР и ЛНР прекращены не были. Одним словом, поставки газа, угля и электроэнергии «Украине» были возобновлены без каких-либо встречных уступок, в порядке односторонней «доброй воли», справедливо расцененной как капитуляция. Более того, о готовности поставлять «Украине» уголь 4 декабря 2014 г. заявил вице-премьер ЛНР Василий Никитин.

В-шестых, несмотря на убийство под предлогом «наведения порядка» независимых от путинских ставленников повстанческих лидеров и вожаков, никакой даже попытки реального государственного строительства в ЛНР и ДНР сделано не было. Фактически народные республики как были, так и остались по сути своей конгломератом вооружённых формирований с тем только отличием, что если изначально они были преимущественно идейно и политически мотивированными (с некоторой примесью авантюристов, наёмников и криминала), то теперь они преимущественно (на уровне высшего руководства) криминально-мафиозны и служат организации и поддержанию «серой зоны» бесконтрольного разворовывания финансовых потоков и организации наркотрафика, в то время как повстанцы-идеалисты либо выдавливаются, либо физически уничтожаются.

Таким образом, в целом действия Кремля, кажущиеся «непоследовательными» и «противоречивыми», идеально укладываются в предложенную нами модель и в рамках такого объяснения выглядят уже отнюдь не противоречивыми, а как раз вполне последовательными и сообразными именно тем целям, которые Кремлём ставились на самом деле. Такая целесообразность делает совершенно излишней гипотезу о «противоборстве кремлёвских кланов» и о том, что «системные либералы» якобы саботируют политику «консервативного крыла». В реальности мы видим вовсе не бессистемные метания, а действия, вполне уклядывающуюся в единую сквозную логику.

Проблема однако в другом. Как уже неоднократно отмечалось, путинским режим не является не только суверенным, но и вообще политическим субъектом. Иными словами, осуществляя на тактическом, краткосрочном и политтехнологическом уровне политику в своих интересах, на стратегическом, долгосрочном, историческом и геополитическом уровне он является простым орудием иерархически вышестоящей системы – транснациональной мировой олигархии, политическим интерфейсом которой на сегодняшний день выступает администрация США. Это означает то, что те условия консенсуса между путинским и порошенковским режимом, которые сложились или были им предложены кураторами в 2014 году, могут быть без предупреждения и в директивном порядке (без согласования) изменены вышестоящей инстанцией.

На основании представленных фактов и аргументов, мы полагаем достаточно обоснованной нашу оценку, согласно которой основным итогом 2014 года для России является закрепление итогов беловежского сговора. При этом аннексия РФ Крыма представляет собой не разворот политического вектора в направлении собирания Русских земель, а, напротив, надёжный инструмент окончательного отчуждения Украины от остальной России. Результаты этой авантюры до такой степени соответствуют интересам правящих кругов США, что есть основания подозревать, что аннексия Крыма была проведена с их негласного разрешения или даже прямо ими инспирирована. Вторым важным итогом года стал перехват путинским режимом патриотических настроений: приватизация, «электоральная монетизация» и политтехнологическая утилизация «Русской весны» в интересах компрадорского олигархата. Главная угроза и трагедия этого состоит в том, что патриотические настроения народных масс используются для ужесточения политического курса, неминуемо ведущего к эскалации социально-экономического геноцида Русского народа и к окончательному уничтожению остатков российской государственности.

Рядом аналитиков была озвучена версия, согласно которой Кремль надеялся разменять изначально планируемый слив Новороссии на признание новым официальным Киевом, а затем и «мировым сообществом» аннексии Крыма. Соответственно, Новороссия поддерживалась и сохранялась Кремлём ровно в той мере, в какой она была нужна в качестве объекта продажи в предполагаемом торге. Эта версия хорошо объясняет, почему в ДНР и ЛНР так и не началось реальное государственное строительство и почему вполне реальное «спасение» в критических ситуациях сопровождается совершенно явной организационной и информационной подготовкой «слива».

Эта версия представляется нам весьма правдоподобной и хорошо согласующейся с фактами. В то же время её необходимо дополнить осознанием того, что любая прямая директива мировой олигархии (при условии, конечно, консенсуса внутри самой мировой олигархии) Кремлём исполняется и будет исполняться даже в случае, если противоречит его собственным интересам и планам. Об этом мы писали многократно и на протяжении многих лет: самое большее, что может сделать путинский режим, если он получает от хозяев явно противоречущую его собственным жизненным интересам директиву, это выполнять её «спустя рукава» и «без энтузиазма». То есть по мере сил подтормаживать и саботировать, но всё-таки выполнять. Это и происходит на Украине. Неизвестно, какие неписанные и неформальные обещания Путину были даны, и как именно его заманили сунуть голову в петлю, аннексировав Крым. Так или иначе его расчёт не оправдался. Тактически он, несомненно, в 2014 году выиграл, но стратегически – проиграл. Если торг «Новороссия в обмен на признание Крыма» и планировался, то он не состоялся. Путина уже заставили возобновить поставки «Украине» газа, угля и электричества. Самое опасное в этой ситуации для путинского режима, по-видимому, состоит в том, что теперь у него вообще нет собственного проекта дальнейшего развития ситуации, то есть своей стратегии и сколько-нибудь целостного видения конструируемого будущего. В этом и проявляется полное отсутствие у него политической субъектности (даже вассальной). Всё, что ему остаётся – это приспосабливаться к имеющемуся положению и пытаться извлечь из него сиюминутную выгоду. Именно это он и делает. Собственно говоря, это единственное, что он умеет делать хорошо – выкручиваться путём очередной отсрочки и откладывания проблемы «на потом».

Пока мировые управляющие (условно обозначим их как «администрация США», хотя, разумеется, она представляет лишь внешний интерфейс реальной мировой элиты) от развития ситуации на Украине получили для себя массу пользы, каковая в настоящем обзоре была детально и подробно описана. Тем не менее, всё в мире когда-нибудь кончается и ничто не вечно. Даже война в Донбассе, которая была и, возможно, пока остаётся выгодна и мировым управляющим, и администрациям РФ и «Украины». Однако в отличие от руководства РФ мировая элита, по крайней мере, до определённой степени и в некоторых аспектах сохраняет субъектность. То есть она не просто пассивно адаптируется к ситуации и пытается извлечь из неё выгоду, но и целенаправленно выстраивает будущее в соответствии с собственным проектом и «предсуществующим образом». Если это так, то война в Донбассе – это этап в игре, который не обязательно скоро, но рано или поздно будет отыгран и исчерпан. А, возможно, уже отыгран и исчерпан. В этом случае правила и условия игры будут изменены, а прежние посулы и негласные обещания забыты.

Разумеется, политическая аналитика далека по своим возможностям от пророчества и ясновидения и оперирует лишь вероятностями и предположениями, однако представляется вполне логичным и обоснованным допустить, что по завершении текущего этапа путинский режим получит от мировых хозяев недвусмысленное и чёткое указание Донбасс сдать без каких-либо торгов и компенсаций. В лучшем случае он выполнит эту директиву подтормаживая и с ленцой, но выполнит обязательно, потому что, как мы многократно показывали, каждый представитель т.н. «российской правящей элиты» (включая первое лицо) зависит от Запада более, чем полностью и по сути своей является заложником. Тогда следующим ходом война (тогда уже прямая и ничем не завуалированная – между «Украиной» и РФ) с высокой вероятностью начнётся в Крыму, причём путинский режим (если к тому времени он ещё будет путинским) и здесь неизбежно будет продолжать играть в поддавки, чётко следуя указаниям своих хозяев и кураторов. Иными словами, это будет не война, а публичная показательная порка РФ маленькой и гордой «Украиной», что-то вроде первой чеченской кампании, в которой российская армия будет связана по рукам и ногам приказом умирать под бомбёжками и обстрелами, но «на провокации не поддаваться и ответного огня не открывать» под угрозой расстрела своими же. При этом РФ будет продолжать поставлять «Украине» нефть, газ, уголь и электричество (хорошо ещё если не оружие и боеприпасы) по льготным внутренним ценам и в кредит, причём долг будет регулярно безвозмездно списывать.

В этом сегодня вся суть безвыходности ситуации на Донбассе. Кремль не может в этой войне побеждать, но, пока не получит прямого приказа от хозяев, боится и проигрывать, а потому стремится попросту затягивать ситуацию позиционной войны до бесконечности, попутно извлекая из неё максимум сиюминутного гешефта для себя. В принципе в Кремле, вероятно, понимают, что полная сдача Донбасса – это с высокой вероятностью начало войны в Крыму, а понимая это, конечно, такого развития событий не хотят, и будут тянуть, сколько получится. Но, если распоряжение от мировых управляющих придёт уже не понарошку, а всерьёз, то, конечно, кремлёвские сдадут и Донбасс, и следом – Крым.

Последует ли за этим перенос боевых действий на собственную территорию РФ с одновременным переворотом в Москве, отделением регионов и полным развалом страны – предсказать сейчас невозможно. До сих пор единство и само существование РФ обеспечивалось отнюдь не достоинствами пресловутой «путинской вертикали власти» и не тем, что лично Путин якобы «подморозил распад», а исключительно консенсусом интересов мировых элит, для которых РФ была важным элементом общепланетарной системы контроля над природными ресурсами, территорией и народонаселением, а также – буфером и своего рода ограничителем экспансии Китая. Однако в последние годы раскол внутри самой мировой элиты стал настолько явным, что история, похоже, вновь перестала быть управляемым процессом. На месте единой консолидированной мировой капиталократии возникает несколько конкурирующих центров силы и субъектов исторического проектирования, что может до некоторой степени возродить значение государственных администраций и геополитики как таковой. В этих условиях все установленные негласные правила, законы и равновесия оказались не просто нарушенными, а отброшенными вовсе. В таких условиях может возникнуть, например, вполне реальный (не управляемый) конфликт США и Китая, а РФ в этом случае имеет все шансы повторить судьбу Польши образца 1939 года, поделённой накануне схватки между будущими смертельными врагами. Кстати, Польша накануне собственной оккупации и раздела точно также и сама поучаствовала в раздербанивании Чехословакии, так что попытка путинской РФ урвать кусок, воспользовавшись очередной смутой на Украине, имеет довольно-таки мрачные исторические аналогии.

Самая же главная проблема в том, что мы – Русские – по-прежнему не имеем ни собственного государства, защищающего наши национально-этнические интересы, ни организованной мировой диаспоры, ни гражданского, ни родового общества, ни иных структур горизонтальной социальной организации. В случае катаклизма мы рискуем оказаться в положении бесструктурной биомассы, служащей пищей для любого организованного субъекта начиная от мировых транснациональных корпораций и заканчивая этническими бандами.

Перспектива крайне безрадостная, но избегнуть её путём сплочения вокруг «патриотического крыла Кремля» и поддержки Путина против «пятой и шестой колонн» (то, что предлагают Дугин и Гиркин-«Стрелков») – это явно из области антинаучной фэнтази, так как свои активы и депозиты «патриотическое крыло» держит там же, где и «либеральное», а потому выполнять распоряжения кураторов будет точно так же. Однако ничуть не более перспективно тратить силы и время и на то, чтобы «качать систему» и готовить «русский майдан». В условиях нынешней дезорганизации масс, фактического самороспуска патриотической оппозиции и полного отсутствия контрэлитного политического субъекта, любое «стихийное» революционное движение, под какими бы патриотическими, националистическими или социалистическими лозунгами оно ни происходило, обречено стать простым инструментом тех сил, которые на сегодня обладают монополией на политическую субъектность и проектность политических действий. А это силы далеко не наши.

Что в этой ситуации делать? Мы можем лишь предложить без паники и суеты, но и без промедления формировать собственные русские автономные структуры (как внутри страны, так и в диаспоре) выживания, самоорганизации и самообеспечения, которые при благоприятных обстоятельствах, возможно, на оставшихся после коллапса руинах станут ядрами кристаллизации и точками сборки новой русской социальной, экономической и политической системы (С.А. Строев «Что делать?», «Понять происходящее и обрести способность к действию»). Но до этапа национального и государственного возрождения сейчас в любом случае очень далеко. Сегодня же задача одна – пережить надвигающуюся бурю, причём у сплочённой и подготовившейся общины шанс выжить будет заметно больше, чем у гонимых всеми ветрами крупиц бесструктурной человеческой пыли. Иначе возрождать и восстанавливать Русский мир ни в форме национального государства, ни в форме этнокультурного сообщества будет попросту некому.

 

 

Поделиться