«Ты не можешь более управлять» (к евангельской притче о неверном управителе)

«Сказал же и к ученикам Своим»

Мир зациклен на собственности. Люди производят, продают, покупают, используют, выбрасывают и вновь покупают. И современный человек вне этой бесконечной приобретательской круговерти уже существовать не может. И поэтому не удивительно, что собственность порождает целый букет яростных страстей, перед которыми пасуют даже грехи половой сферы. Народ живет в постоянном глухом страхе ​– за собственность легко и быстро убивают, причем, не только отдельных людей, но и целые страны и народы. Естественно, что и для христиан вопрос отношения к собственности оказывается далеко небезразличным.

Хорошо известно, что функционально собственность делится на два класса – личную собственность и частную собственность. Что касается личной собственности – той собственности, которую человек «проедает», использует для поддержания и улучшения собственной жизни, – то этот вопрос давно и подробно выяснен и евангельским повествованием, и святоотеческим преданием. Евангелие (в эпизоде с богатым юношей, притче о безумном богаче, Нагорной проповеди и пр.) и святоотеческие комментарии говорят о том, что богатство (большая личная собственность) является огромным соблазном для падшей человеческой души и что надо всеми силами противостоять закабалению богатством. А поскольку сила притяжения собственности прямо пропорциональна его количеству, то освобождаться от этой зависимости надо избавлением от богатства, ограничением личной собственности, довольствуясь самым необходимым – насколько каждый может это вместить.

Но вот насчет частной собственности, т. е. той, которая используется не для личного потребления, а пускается в оборот для получения прибыли, столь ясного понимания нет. Ведь частная собственность – феномен социального масштаба. Вся современная экономика есть гипертрофированное развитие этого принципа, когда частная собственность в совокупности с тотальным рынком товаров, образуют основу всей социально-экономической жизни. Так что и проблемы с ней куда более сложные. Хотя тем интереснее с ними разобраться. И настоящая статья, в основном, посвящена евангельскому осмыслению именно частной собственности.

Протестантизм, а теперь и католичество, вполне положительно относятся к экономическому механизму, основанному на прокрутке частной собственности. Западные богословы утверждают, что капиталистический способ производства справедлив, эффективен и, главное, обеспечивает людям свободу. Да и сами бизнесмены – люди совершенно необходимые: они производят нужные людям товары и предоставляют рабочие места. Так что именно их следует считать настоящими христианами.

А что касается Евангелия, то оно, по мнению богословов, о частной собственности молчит. Да и не удивительно – ведь во времена Христа никакого капитализма не было, и потому от Евангельского повествования какого-либо нравоучения по этому вопросу требовать нельзя. Так думают почти все. И ошибаются. Оказывается, есть в Евангелии один фрагмент, с удивительной ясностью освещающий вопрос частной собственности. Это известная притча о неверном управителе.

Притча эта записана только евангелистом Лукой. Вот ее русский синодальный перевод:

«¹ Сказал же и к ученикам Своим: один человек был богат и имел управителя, на которого донесено было ему, что расточает имение его; ² и, призвав его, сказал ему: что это я слышу о тебе? дай отчет в управлении твоем, ибо ты не можешь более управлять. ³ Тогда управитель сказал сам в себе: что мне делать? господин мой отнимает у меня управление домом; копать не могу, просить стыжусь; ⁴ знаю, что сделать, чтобы приняли меня в домы свои, когда отставлен буду от управления домом. ⁵ И, призвав должников господина своего, каждого порознь, сказал первому: сколько ты должен господину моему? ⁶ Он сказал: сто мер масла. И сказал ему: возьми твою расписку и садись скорее, напиши: пятьдесят. ⁷ Потом другому сказал: а ты сколько должен? Он отвечал: сто мер пшеницы. И сказал ему: возьми твою расписку и напиши: восемьдесят. ⁸ И похвалил господин управителя неверного, что догадливо поступил; ибо сыны века сего догадливее сынов света в своем роде. ⁹ И Я говорю вам: приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители. ¹⁰ Верный в малом и во многом верен, а неверный в малом неверен и во многом. ¹¹ Итак, если вы в неправедном богатстве не были верны, кто поверит вам истинное? ¹² И если в чужом не были верны, кто даст вам ваше? ¹³ Никакой слуга не может служить двум господам, ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить, или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне.

 ¹⁴ Слышали всё это и фарисеи, которые были сребролюбивы, и они смеялись над Ним. ¹⁵ Он сказал им: вы выказываете себя праведниками пред людьми, но Бог знает сердца ваши, ибо что высоко у людей, то мерзость пред Богом». (Лк. 16:1–15).

Тут каждое слово, каждый оборот речи – жемчужина, некий шедевр смысла, который нам предстоит разобрать. Для этого мы будем обращаться и к церковнославянской версии, которая ряд моментов передает точнее и ярче.

Самая непонятная притча?

Притча о неверном управителе обрамлена в Евангелии от Луки такими потрясающими душу шедеврами, как притча о блудном сыне и притча о богаче и Лазаре. И видимо, по замыслу евангелиста Луки, она должна являться смысловым средоточием этого триптиха. Но у богословов эта притча завоевала печальную славу. Часто ее рассматривают как курьез. Даже делались, и на полном серьезе, предположения о порче евангельского текста. Во всяком случае, современные комментаторы в один голос утверждают, что притча о неверном управителе – самая сложная для толкования, даже, может быть, самое непонятное место Евангелия.

И в самом деле, после первого прочтения этого фрагмента возникает чувство какой-то неловкости, смещения нравственного смысла. Управитель обманул своего господина, отдав часть его прибыли должникам, – так за что же господин хвалит управителя? И далее Господь Сам советует приобретать друзей богатством неправедным – как-то это совершенно не соответствует нашим представлениям о порядочном поступке. Получается, что нам Господь заповедует приобретать богатство нечестным способом, а затем использовать его для подкупа людей, чтобы они, любезность за любезность, в случае чего пустили нас переночевать. Вряд ли Христос мог проповедовать такое. И богословы делают вывод: да нет, скорее всего, притча совершенно о другом! И вот начинается придумывание часто очень изобретательных, но надуманных толкований. Например, что управитель – это священник, который должен не судить людей, а миловать их, отпуская им грехи уже в этой жизни. Или речь идет о силе молитвы святых на Небесах, которые, когда Вы обнищаете добродетелями, всё же упросят Вседержителя принять Вас в Царство Небесное. Не стоит совершенно отрицать подобные толкования – ведь Писание удивительно глубоко и многогранно. Однако ясно, что подлинное толкование должно самым удовлетворительным образом объяснить указанные «несуразности». Для этого необходимо выяснить главный смысл притчи.

Впрочем, святоотеческое предание этот смысл давно нашло. Мы имеем в виду замечательное толкование, оставленное нам блаженным Феофилактом Болгарским (вторая половина XI – начало XII вв.). Грек по национальности, епископ древней Охридской епархии, Феофилакт так и не был канонизирован. Однако его толкования имеют очень большой авторитет, ибо, будучи великолепным знатоком святоотеческой письменности, в своих комментариях он, как правило, следует древним святым отцам и прежде всего – святителю Иоанну Златоусту. Но вполне возможно, что в данном случае Феофилакт достаточно оригинален, поскольку златоустовский комментарий на Евангелие от Луки до нас не дошел.

Основной смысл притчи о неверном управителе Феофилакт выражает тремя мыслями, последовательно вытекающими одна из другой.

1. Прежде всего, только Бог является собственником всего – по праву Творца. Человек же – лишь управляющий, распорядитель, домоправитель, «приставник», как сейчас модно говорить, «менеджер», но не более того. Феофилакт пишет: «мы не господа имения, ибо ничего собственного не имеем, но что мы управители чужого, вверенного нам Владыкою» [1, с. 164]. Собственно, эту мысль поддерживают буквально все святые отцы, например, Василий Великий: «Как же ты не любостяжателен, как же ты не хищник, когда обращаешь в собственность, что получил только в распоряжение?» [цит. по: 5, с. 97], Иоанн Златоуст: «ты только распорядитель своего имущества… Хотя ты получил родительское наследство, и таким образом всё имущество составляет твою собственность, – однако всё оно принадлежит Богу» [цит. по: 4, с. 779].

2. Опираясь на этот неоспоримый тезис, Феофилакт делает следующий шаг: все, кто все же желает завладеть имением в собственность, все равно остаются в очах Божиих управителями, но только управителями неверными: «если мы поступаем в управлении богатством не по мысли Владыки, но вверенное нам расточаем на свои прихоти, то мы такие управители, на которых сделан донос. Ибо воля Владыки такова, чтобы вверенное нам мы употребляли на нужды сослужителей, а не на собственные удовольствия» [1, с. 164]. А какое же богатство Феофилакт называет «неправедным»? Оказывается: «»Неправедным» называется то «богатство», которое Господь вручил нам для употребления на нужды братьев и сослужителей, а мы удерживаем оное для самих себя» [1, с. 164]. Подчеркнем – богатство сразу становится «неправедным», если оно удерживается у себя! Кажется, что уж это излишняя строгость. Но на самом деле это простое логическое следствие из очевидного, признаваемого всеми святыми отцами, положения о верховенстве Бога как подлинного собственника всего – узурпация Божьей прерогативы кощунственна. Отсюда становятся понятными и самые, казалось бы, суровые святоотеческие обличения. Например, старший современник Феофилакта святитель Симеон Новый Богослов писал: «Поэтому тот, кто раздает всем из собранных себе денег, не дол​жен получить за это награды, но скорее остается виновным в том, что он до этого времени несправедливо лишал их других. Более того, он виновен в потери жизни тех, кто умирал за это время от голода и жажды. Ибо он был в состоянии их напитать, но не напитал, а зарыл в землю то, что принадлежит бедным, оставив их насильственно умирать от холода и голода. На самом деле он убийца всех тех, кого он мог напитать» [цит. по: 2, с. 135].

Впрочем, Блаженный Феофилакт не забывает упомянуть еще один признак «неправедного богатства». Он пишет: «Если же богатство, праведным путем доставшееся, когда им управляют нехорошо и не раздают нищим, вменяется в неправду и в маммону, то тем более богатство неправедное» [1, с. 166]. Значит, богатство может быть неправедным и в другом, хотя и очевидном, случае – когда оно достается нечестным путем, например, грабительством, хищничеством, присвоением чужого.

3. Наконец, что делать? Феофилакт тут же отвечает: «Что же остается делать? Разделить с братьями это имение, чтобы, когда перейдем отселе, то есть переселимся из здешней жизни, бедные приняли нас в вечные обители» [1, с. 165] или иначе: «нам не должно навсегда оставаться в этом бесчеловечии, но должно раздавать бедным, чтобы они приняли нас в вечные обители» [1, с. 165]. Надо богатство использовать по назначению, т. е. так, как предназначил Бог: для всех людей, а в первую очередь – для бедных.

Итак, толкование блаженного Феофилакта дает нам возможность подвести предварительные итоги. Тема притчи – собственность, или иначе – взаимоотношения между Богом и человеком на почве имущественных отношений. И отношения эти очень определенны: только Бог – собственник всего; человеку роль собственника не предназначена, и если он вопреки этому захочет быть собственником, то всё равно окажется управителем, но только неправедным; поэтому лучшее, что человек может сделать с захваченной собственностью – раздать ее. По ходу изложения, блаженный Феофилакт выводит два признака «праведного богатства»: 1) оно должно быть раздаваемо бедным, т. е. фактически его нужно отдать, «разделить с братьями» и 2) оно должно быть собрано честно и справедливо.

Всё настолько ясно, что даже удивительно, почему комментаторы всё время ходят вокруг да около. Об этом и сам Феофилакт говорит: «Когда мы так будем изъяснять эту притчу, то в объяснении не встретится ничего ни лишнего, ни изысканного, ни сногадательного» [1, с. 165]

«Садись скорее, напиши: пятьдесят»

В притчах Господних следует отличать духовный смысл от сюжета, часто нарочито обыденного и потому хорошо понятного слушателям. Смысл притчи – всегда духовный; сюжет является лишь его земной иллюстрацией. Но и особенностями сюжета не стоит пренебрегать – они могут многое уточнить. Тем более, что на наши недоуменные вопросы мы пока ответа не нашли. Так давайте рассмотрим сюжет притчи более тщательно – может быть, мы найдем там много заслуживающего внимания.

Манипуляция с расписками в притче описана весьма красочно:

«⁵ И, призвав должников господина своего, каждого порознь, сказал первому: сколько ты должен господину моему? ⁶ Он сказал: сто мер масла. И сказал ему: возьми твою расписку и садись скорее, напиши: пятьдесят. ⁷ Потом другому сказал: а ты сколько должен? Он отвечал: сто мер пшеницы. И сказал ему: возьми твою расписку и напиши: восемьдесят».

Но что же это на самом деле означает? Тут мнения толкователей расходятся. Одни считают, что управитель просто решил уменьшить цену аренды, обманывая при этом господина, но дальновидно приобретая друзей, которые ему помогут в трудную минуту. Правда, в этом случае крайне трудно объяснить, почему господин похвалил управителя – в таком недалеком господине, которого буквально обкрадывают и обманывают, а он за это хвалит, вряд ли можно увидеть всеведящего Бога. Но есть и другое объяснение, куда более разумное. Так, епископ Лоллий (Юрьевский), епископ довоенных времен, викарий Подольской епархии, великолепный знаток древней жизни, написал целый рассказ [3], в котором очень убедительно доказал, что управитель в тайне от господина завышал назначенную господином цену аренды, а разницу, естественно, клал себе в карман. Как пишет епископ Лоллий, такая практика была настолько распространена, что слушатели Христа воспринимали это как банальный, не требующий пояснений факт. Управитель очевидным образом наживался за счет арендаторов («должников»), а не господина. Так думает, помимо епископа Лоллия, еще ряд авторитетных толкователей Евангелия. Среди них — Б. И. Гладков, автор известной книги «Толкование Евангелия» [4], и прекрасный знаток Писания профессор Буткевич [5].

Но почему наш управитель вдруг повел себя так нестандартно – вернул нечестно взятое ранее обманутым арендаторам? А главное, почему господин похвалил управителя: пусть он не обманывал господина, но ведь и ничего не прибавлял к его собственности, а свое материальное положение только ухудшал? За что тут хвалить? А господин и в самом деле хвалит. В синодальном переводе слово «фронимос» переводится как «догадливо»: « ⁸ И похвалил господин управителя неверного, что догадливо поступил». Тем самым синодальные переводчики как бы вводят элемент иронии – мол, господин хвалит управителя лишь за ловкость и изворотливость в трудном положении. Однако более точный перевод этого слова – «разумно», «мудро» – именно так выглядит это слово в церковнославянском переводе. Управитель оказался не просто «догадливым», а именно «мудрым»; он поступил хорошо, по-Божьи. И именно поэтому он заслужил вовсе не ироническую, а самую настоящую похвалу. И, видимо, управитель после этого остался в своей должности. Как это понять?

А понять это можно только переходя к духовному смыслу притчи. О чем же она? Как мы выяснили – о собственности. Но о какой – личной или частной? Поразмыслив, уясняешь, что эта притча касается обеих форм собственности. И в том числе, и даже прежде всего, – эта притча о частной собственности. Да, да, именно о той самой, капиталистической, частной собственности, прокруткой которой люди наживают миллиарды. Действительно, если раскрыть глаза и хорошенько присмотреться к поведению управителя, то станет очевидно, что оно в точности соответствует действиям частного собственника-землевладельца. Ведь он, как и любой бизнесмен, узурпировав порученное ему имение в собственность, начинает использовать его не для того, чтобы посеять собственную пшеницу, а назначает такую цену аренды, чтобы получать ренту с земли, так сказать, «стричь купоны», не вкладывая никакого труда. Так Евангелие пророчески переносит нас через столетия в новое время.

Блаженный Феофилакт в своем комментарии не уточняет, какую собственность он имеет в виду. Это и не удивительно: в его время такого разделения – на собственность личную и частную – люди не знали. Человечеству надо было прожить девять веков, полных событий, в том числе – и в социальной области, чтобы ставить так вопрос. Но в XXI веке это уточнение более чем уместно.

И теперь мы можем сформулировать духовный смысл притчи, учитывая, что именно частную собственность в первую очередь имеет в виду Господь: человек-управитель, поставленный Господом-господином только управлять, захватил имение Господа в свою собственность, и начал его использовать чисто по-капиталистически, извлекая прибыль из самого факта обладания. Но Господь призвал такого человека к ответу: человек, присвоив себе в собственность то, что принадлежит одному Богу, оказался виноватым перед Ним, ибо превысил свои полномочия. И наказание следует тут же: у такого «частного собственника» Господь не только отнимает право собственности, но и ставит вопрос об отставке и в управлении: «дай отчет в управлении твоем, ибо ты не можешь более управлять». Но человек понял свою ошибку – мудро сложил с себя статус собственника, перестал получать нетрудовую ренту с присвоенного им имения заменив записки на справедливые. За это и похвалил его Господь – ведь именно этого Он от управителя-человека и хотел: управлять, но не претендовать на владение.

«От маммоны неправды»

Теперь, уточнив смысл притчи, мы можем двигаться дальше. Дальше же Господь Иисус Христос предлагает нам Свое столь смущающее умы толкователей речение: « ⁹ И Я говорю вам: приобретайте себе друзей богатством неправедным». Попробуем всё же в нём разобраться.

Прежде всего, займемся второй частью – «богатством неправедным». Интересно, что в церковнославянском варианте текста сказано еще сильнее: «от маммоны неправды». Вот как характеризует частную собственность Сам Христос! Вообще, мамона в Евангелии – не просто символ богатства. Это сам сатана, маскирующийся шкурой собственности. Это антипод Бога, который насмерть борется с Творцом, желая заместить Его в душах людей. Это не просто искуситель личных душ, но и мировой властитель, подминающий под себя социальное устроение.

Но Христос называет частную собственность не просто мамоной, а еще сильнее – «маммоной неправды», подчеркивая ее несправедливость. Об этом же говорит и Златоуст:

«невозможно разбогатеть тому, кто не делает несправедливости. На это и Христос указывает, говоря: сотворите себе други от маммоны неправды (Лк. 16:9)» [XI, с. 703].

Но почему? Чем частная собственность плоха? Притча с удивительной прямотой и точностью отвечает на этот вопрос. Она наглядно демонстрирует нам две причины, каждой из которых достаточно, чтобы понять все безумие частной собственности.

Во-первых, целью овладения частной собственностью является личное обогащение. Наш неверный управитель-бизнесмен именно этим и занимался. Правда, часть прибыли современный бизнесмен вкладывает в расширение производства. Но не стоит беспокоиться – ему на личные расходы остается тоже, и немало. Впрочем, когда капиталы превышают определенную черту, то просто утопание в роскоши становится скучным, и тогда человеком овладевает страсть еще более притягательная – власть. И частная собственность оказывается столь могущественной, что ее дает. Не секрет, что ныне все «демократические» правительства – ставленники олигархов. И, во-вторых, частная собственность позволяет человеку получать несправедливые, нетрудовые доходы. Ведь управитель смог выкручивать руки должникам, завышая арендную плату, только потому, что узурпировал имение в свою собственность – об этом мы уже достаточно говорили.

Впрочем, читатель может возмутиться – мол, да, конечно, частную собственность можно использовать таким нехорошим образом. Но ведь все зависит от человека. И если бизнесмен честен, то и «расписки» он будет своим «должникам» выдавать правильные. Однако, такие рассуждения совершенно не учитывают то, что все мы связаны в одно общество и зависим друг от друга. Сама возможность получения нетрудовой прибыли за счет права собственности – возможность легальная, освященная земным законом, приветствуемая обществом – разлагает душу. Соблазн огромнейший. И конечно, масса людей, причем людей, охваченных жаждой наживы, эгоистичных, бесцеремонных и просто жестоких, идет в бизнес. И именно такие люди-волки там преуспевают, и потому – превалируют, играя в бизнесе ведущую роль.

Конечно, люди далеко не все такие. Можно не сомневаться, что есть – и много – православных предпринимателей, людей искренне верующих и искренне желающих творить добро. Но как такому православному «честному управителю» сосуществовать с такими воротилами бизнеса в условиях жестокой конкуренции? Мир собственников жесток – будешь прекраснодушничать – конкуренты тебя тут же обгонят и разорят. Вот и приходится, по крайней мере на стадии получения прибыли, «минимизировать расходы» – за счет других, разумеется. И бороться за выживание и преобладание. И лишь после, когда прибыль получена, можно ее использовать на дела благотворительности. Таким образом, даже попытка жить благочестиво при частной собственности не удается – все равно приходится быть «акулой капитализма», подчиняться его законам «максимизации прибыли». И пусть даже наш православный предприниматель отдает на храм, благотворительность, развитие культуры и другие хорошие дела, все равно оба условия Фиофилакта о праведном богатстве «честному предпринимателю» выполнить не удается. Но, участвуя во всей бешеной предпринимательской гонке, они, старясь сделать нечто полезное, одновременно укрепляют власть мамоны и тем самым служат ему – просто своим участием в этой дьявольской вакханалии. В этом видится главная трагедия православных предпринимателей.

Впрочем, у них (православных предпринимателей) есть и другая проблема: их инициативы не согласованы друг с другом и подвержены личным вкусам. Производят ли они то, что нужно стране? Неизвестно. И в этом смысле плановая экономика, направленная на производство того, что обществу действительно требуется, оказывается на порядок более эффективной, чем рыночная. Такова же и их «бессистемная» благотворительность: она обычно сводится к спонсорству в возрождении храмов и монастырей, золочении куполов и проч. Ох, так и видится до крайности странный пейзаж современной России: реставрированные, с иголочки, храмы безучастно смотрят на умирающие города и деревни, на развалины заводов и животноводческих ферм, на поросшие бурьяном поля, на которых, как грибы, вырастают личные дачки, к которым мчатся личные «тачки»… Недаром святитель Иоанн Златоуст говорил: «Церковь не на то, чтобы плавить в ней золото и ковать серебро; она есть торжественное собрание ангелов: поэтому мы требуем в дар ваши души – ведь ради душ принимает Бог и прочие дары <…> Что пользы, если Христова трапеза полна золотых сосудов, а Сам Христос томится голодом. Сперва напитай Его алчущего <…> украшая дом Божий, не презирай скорбящего брата; этот храм превосходнее первого» [VII, с. 522–523].

«Не можете служить Богу и маммоне»

Но вернемся к притче. Несправедливость – вот на что прежде всего указывает Спаситель, говоря о частной собственности. И действительно, суть техники обмана арендаторов показана в притче с обескураживающей откровенностью. И этот вердикт Евангелия подтверждает вся печальная история человеческой экономики. Но слово «неправда» гораздо шире. Кроме элементарной эксплуатации, частная собс

Поделиться