Предвидение позволяет власти проектировать будущее, осуществляя целеполагание. Это соединяет людей в народы и нации, наполняет действия каждого общим смыслом. Образ будущего собирает людей в народ, обладающий волей. Это придает устойчивость обществу в его развитии. В то же время образ будущего создает саму возможность движения (изменения), задавая ему вектор и цель. Оба условия необходимы для существования сложных систем, каковыми и являются общества и народы
Способность предвидеть будущее, то есть строить его образ в сознании – свойство разумного человека. Прежде чем сделать шаг, человек представляет себе его последствия, строит в сознании образ будущего – в данном случае ближайшего. Если этот шаг порождает цепную реакцию последствий (как переход через Рубикон), временной диапазон предвидения увеличивается. Если человек мыслит о времени в категориях смены формаций и Страшного суда как вселенской пролетарской революции, то его диапазон предвидения отдаляется до горизонта истории – той линии, где кончается этот мир (мир предыстории). Во всех случаях производится одна и та же мыслительная операция – создание образа будущего. Инструменты для нее вырабатываются, начиная с возникновения человека.
Как писал П. Бурдье, предвидение создает «возможность изменить социальный мир, меняя представление об этом мире». Это новое представление создает будущую реальность. Предвидение будущего предполагает «когнитивный бунт, переворот в видении мира». Это – необходимая предпосылка для политического действия.
«Еретический бунт пользуется возможностью изменить социальный мир, меняя представление об этом мире, которое вовлечено в [создание] его реальности. Вернее, он противопоставляет парадоксальное предвидение, утопию, проект, программу обыденному видению, которое воспринимает социальный мир как естественный мир. Будучи перформативным высказыванием, политическое предвидение есть само по себе действие, направленное на осуществление того, о чем оно сообщает. Оно практически вовлечено в [создание] реальности того, о чем оно возвещает, тем что сообщает о нем, предвидит его и позволяет предвидеть, делает его приемлемым, а главное, вероятным, тем самым создавая коллективные представления и волю, способные его произвести».
Бурдье П. Описывать и предписывать. Заметка об условиях возможности и границах политической действенности. – Логос, 2003, № 4-5 (39).
Неудачи в разработке образа будущего, недоверие к которому прежде всего возникает в политической и гуманитарной элите, быстро подрывают легитимность и политического режима, и государства в целом.
Михельс писал:
«Мы можем рассматривать в качестве установленного исторического закона, что расы, законодательные системы, институты и социальные классы с неизбежностью обречены на разрушение с того момента, когда они или те, кто их представляет, утратили веру в будущее». Часто такое недоброжелательное инакомыслие возникает под влиянием пропаганды диссидентов или эффективной информационной войны извне. Это значит, что доктрина образа будущего была ущербна (неадекватна чаяниям большинства) или государство не располагало гуманитарными ресурсами для диалога с населением.
Для создания адекватного и эстетически привлекательного образа будущего необходим поток идей особого типа – откровения (открытие будущего). Иначе создание таких текстов называют апокалиптика. Выработка таких текстов и их распространение оформились в древности. Так, сивиллы, которые действовали под коллективными псевдонимами прорицательницы, были важным институтом Малой Азии, Египта и античного мира в течение 12 веков. Они оставили целую литературу – oracular sibillina – 15 книг, из которых сохранились 12.
Апокалиптика и поныне является столь важной частью общественной жизни, что, по выражению немецкого философа, «апокалиптическая схема висит над историей».
В истории была эпоха пророков. Это выдающиеся духовные и общественные деятели, сочетавшие в себе религиозное, художественное и рациональное сознание. Их деятельность закладывала основы мировых религий как систем. Пророки, отталкиваясь от реальности, задавали траекторию ее движения в очень отдаленное будущее, объясняли судьбы народов и человечества. Воспринятые народом как личности, слышащие глас Божий, они приобретали такой авторитет, что их прорицания задавали матрицу для строительства культуры, политических систем, социальных и нравственных норм.
Пророчество как способ построения образа будущего не утратило своего значения и в Новое время. Достаточно вспомнить роль Маркса, который, судя по структуре своего учения, был прежде всего пророком. Пророками были и Махатма Ганди, и такая одиозная фигура, как Гитлер.
Эпохи пророков можно уподобить периодам научных революций, приводящих к смене парадигм. Напротив, в период стабильности предвидение организуется подобно «нормальной науке». Тексты безымянных коллективов прорицателей более систематичны и упорядочены. Они не претендуют на то, чтобы сообщать Откровение Бога, а дают трактовку прежних пророчеств.
Уже в древней апокалиптике возникают формы абстрактного, обезличенного и не привязанного к конкретно-исторической обстановке знания. Их тексты были востребованы, поскольку служили людям средством ободрения, особенно в обстоятельствах кризиса. Прогнозы апокалиптиков включали в себя множество сведений из самых разных областей, что придавало им энциклопедический характер. Литература такого рода – необходимый ресурс революций, войн, реформ. И труды марксистов, и доктрина реформ 90-х годов в России – иллюстрация канонов апокалиптики такого рода.
Предвидение опирается на анализ предыдущих состояний, для чего необходим навык рефлексии – «обращения назад». В «откровении» будущего соединяются философия истории с идей прогресса. Это хорошо видно на материале знакомого старшему поколению исторического материализма.
С точки зрения научной рациональности сама постановка задачи такого предвидения является ложной: из многообразия исторической реальности берется ничтожная часть сигналов, строится абстрактная модель, в которую закладываются эти предельно обедненные сведения – и на этом основании предсказывается образ будущей реальности. Здесь нет непосредственной возможности услышать глас Божий. Источник истины здесь принимает форму Призрака, который не может отвечать на вопросы, он лишь помогает их ставить. Так для Маркса был важен образ Отца Гамлета – как методологический инструмент. Образом Призрака коммунизма, бродящего по Европе, он начинает свой «Манифест». Но истину надо добывать наукой – следя и за Призраком, и за людьми.
Почему же эти «откровения», стоящие на столь зыбком фундаменте, так востребованы во все времена? Потому, что они задают путь, который, как верят люди, приведет их к светлому будущему. И вера эта становится духовным и политическим ресурсом – люди прилагают усилия и даже несут большие жертвы, чтобы удержаться на указанном пути. Поэтому прогнозы и имеют повышенный шанс сбыться, хотя изменчивость условий и многообразие интересов множества людей, казалось бы, должны были разрушить слабые стены указанного прорицателем коридора.
М. Вебер, вовсе не противопоставляя материальные факторы сознанию и вере, пишет, что хотя «не идеи непосредственно определяют действия человека», они «очень часто, словно стрелки, определяют пути». Образ будущего задает народу «стрелу времени» и включает народ в историю. Он соединяет прошлое, настоящее и будущее, скрепляет цепь времен. Рациональность «исторических народов» включает в себя – как необходимые элементы – рефлексию (память), логический анализ настоящего, предвидение будущего.
Чтобы «откровение» стало движущей силой общественных процессов, оно должно включать в образ будущего свет надежды. Светлое будущее возможно! Пророчеству, собирающему людей (в народ, в партию, в класс или государство), всегда присущ хилиазм – идея тысячелетнего царства добра. Он может быть религиозным, философским, национальным, социальным. Это идея прогресса, выраженная в символической форме.
Мобилизующая сила хилиазма колоссальна! Более ста лет умами владел хилиазм Маркса с его «прыжком из царства необходимости в царство свободы» после победы мессии-пролетариата. Другой пример – фанатизация немцев «светлым будущим» Третьего рейха, который вынесет эксплуатацию за пределы Германии, превратив славян во «внешний пролетариат».
По словам С. Н. Булгакова, хилиазм «есть живой нерв истории – историческое творчество, размах, энтузиазм связаны с этим хилиастическим чувством… Практически хилиастическая теория прогресса для многих играет роль имманентной религии, особенно в наше время с его пантеистическим уклоном».
Проект будущего должен быть в достаточной мере утопичным – почти невозможным. Интересы должны быть увязаны с идеалами. Самое главное, чтобы проект не был внутренне противоречив вульгарно вследствие сокрытия истинных целей, умолчания реальных обстоятельств или просто низкого качества рассуждений (например, из-за утраты чувства меры). Диалектическая противоречивость, которая не скрывается, а признается как следствие сложности мира, не вредит проекту.
В создании образа будущего надежда на избавление сопровождается эсхатологическими мотивами. К Царству добра ведет трудный путь борьбы и лишений, гонения и поражения. Будучи предписанными в пророчестве, тяготы пути не подрывают веры в неизбежность обретения рая, а лишь усиливают ее.
Маркс, Энгельс и Ленин
Эсхатологическое восприятие времени, которое предполагает избавление в виде катастрофы, разрыва непрерывности, порождало и установку «чем хуже, тем лучше», и множество историй с ожиданиями «конца света» и желанием приблизить его. Но как норму – именно принятие страданий как оправданных будущим избавлением. В революционной лирике этот мотив очень силен.
Пусть гнал нас временный ущерб
В тьму, в стужу, в пораженья, в голод:
Нет, не случайно новый герб
Зажжен над миром — Серп и Молот.
Дни просияют маем небывалым,
Жизнь будет песней; севом злато-алым
На всех могилах прорастут цветы.
Пусть пашни черны; веет ветер горный;
Поют, поют в земле святые корни, –
Но первой жатвы не увидишь ты.
— В. Брюсов
Позже Антонио Грамши в «Тюремных тетрадях» подчеркнул созидательную силу исторического материализма с его фатализмом в сплочении трудящихся. При этом он резко критиковал истмат (механический детерминизм) с рациональных позиций. Он писал: «То, что механистическая концепция являлась своеобразной религией подчиненных, явствует из анализа развития христианской религии, которая в известный исторический период и в определенных исторических условиях была и продолжает оставаться “необходимостью”, необходимой разновидностью воли народных масс, определенной формой рациональности мира и жизни, и дала главные кадры для реальной практической деятельности».
Здесь мы не будем подробно останавливаться на его столь же важной мысли о том, что после победы «подчиненных» хилиазм становится фактором, разрушающим волю народных масс (как это мы и наблюдали в послевоенном СССР).
«Можно наблюдать, как детерминистский, фаталистический механистический элемент становится непосредственно идеологическим “ароматом” философии, практически своего рода религией и возбуждающим средством (наподобие наркотиков), ставшими необходимыми и исторически оправданными “подчиненным” характером определенных общественных слоев. Когда отсутствует инициатива в борьбе, а сама борьба поэтому отождествляется с рядом поражений, механический детерминизм становится огромной силой нравственного сопротивления, сплоченности, терпеливой и упорной настойчивости. “Сейчас я потерпел поражение, но сила обстоятельств в перспективе работает на меня и т. д.”. Реальная воля становится актом веры в некую рациональность истории, эмпирической и примитивной формой страстной целеустремленности, представляющейся заменителем предопределения, провидения и т. п. в конфессиональных религиях» (Грамши).
Культура России пережила почти вековой подъем апокалиптики, замечательно выраженной в трудах политических и православных философов, в приговорах и наказах крестьян, в литературе Достоевского, Толстого и Горького, в поэтической форме стихов, песен и романсов Серебряного века и 20-х годов. Этот культурный опыт сегодня актуален.
Исключительно важный для предвидения источник знания – откровения художественного творчества, необходимая компонента знания политической власти. Они содержат предчувствия, которые нельзя логически обосновать. Георгий Свиридов писал в своих «Записках»: «Художник различает свет, как бы ни был мал иной раз источник, и возглашает этот свет. Чем ни более он стихийно одарен, тем интенсивней он возглашает о том, что видит этот свет, эту вспышку, протуберанец. Пример тому – великие русские поэты: Горький, Блок, Есенин, Маяковский
, видевшие в Революции свет надежды, источник глубоких и благотворных для мира перемен».
Климент Ворошилов, Максим Горький и Иосиф Сталин. Фото: de.rbth.com
Корнями апокалиптика русской революции уходит в иное мировоззрение, нежели хорошо разработанная иудейская апокалиптика (и производные от нее пророчества Маркса). В образе будущего русской революции (в ее крестьянской ветви, соединившейся с «пролетарской» в начале ХХ века) приглушен мотив разрушения «мира зла» для строительства Царства добра на руинах. Здесь, скорее, речь идет о нахождении утраченного на время града Китежа, об очищении добра от наслоений зла, произведенного «детьми Каина» (богатыми). Таковы общинный и анархический хилиазм Бакунина и народников, социальные и евразийские «откровения» А. Блока, крестьянские образы будущего земного рая у Есенина и Клюева, поэтические образы Маяковского («через четыре года здесь будет город-сад»).
Проективное знание власти в первую половину ХХ века развивалось в интенсивных дискуссиях. Стоит заметить, что этой русской апокалиптике с удивительной страстью противостоит прогрессизм и классического марксизма, и либерализма. Это очень поучительная война альтернативных «образов будущего».
Всякая новая государственность зарождается как политический (и «еретический») бунт. Образ советской власти вырабатывался в полемике с обоими цивилизационными проектами, которые разделили тогда общество, – консервативным и буржуазно-либеральным. Подобно протестантской Реформации, этот бунт означал сдвиг в знании о мире, человеке, обществе и власти.
Предметом предвидения был стратегический вопрос о возможности революции «в одной, отдельно взятой капиталистической стране». Уже в «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс отвергали такую возможность в «отставших» незападных странах.
Второй узел противоречий относительно образа будущего России был связан с выбором цивилизационной траектории. Это было сутью раскола, который сначала разделил большевиков и меньшевиков, а затем «большевиков и коммунистов». Речь шла об отношении к крестьянству, за которым стояли разные представления о модернизации – или с опорой на структуры традиционного общества, или через демонтаж этих структур. Представления крестьян о благой жизни (образ чаемого царства справедливости) были подробно изложены крестьянами в годы революции, и перед социал-демократами стоял вопрос – принять их или следовать установкам марксизма.
Примечательно резкое неприятие Н. И. Бухариным поэтических образов будущего у Блока и Есенина. Бухарин верно определяет несовместимость с антропологией марксизма прозрения Блока.
«С великой болью Блок угадывал по вечерним кровавым закатам и грозовой атмосфере грядущую катастрофу и надеялся, что революционная купель, быть может, приведет к новой братской соборности…
Но разве эта опоэтизированная идеология, эти образы, эти поиски внутреннего, мистического смысла революции лежат в ее плане?.. Это воспевание новой расы, азиатчины, самобытности, скифского мессианства, очень родственное философской позиции Блока, не напоминает ли оно некоторыми своими тонами и запахами цветов евразийства?»
Александр Блок. Киев, 1907 год
Так же верно оценил Бухарин несовместимость марксистской апокалиптики «производительных сил и производственных отношений» с есенинским образом светлого будущего – где «избы новые, кипарисовым тесом крытые», где «дряхлое время, бродя по лугам, сзывает к мировому столу все племена и народы и обносит их, подавая каждому золотой ковш, сыченою брагой». По словам Бухарина, «этот социализм прямо враждебен пролетарскому социализму». Это был спор о выборе цивилизационного пути.
Для нас важен факт, что советская культура конца ХХ века утратила инструменты и навыки для войны «образов будущего». СССР не только проиграл эту кампанию холодной войны, но и его интеллигенция отравила свой организм внедренными ей образами-вирусами.
Предвидение требует мужества, недаром Кант считал девизом разума Aude saper («Имей отвагу знать»). Это мужество подорвано у нескольких поколений. А. С. Панарин трактует этот большой сдвиг в сознании как «бунт юноши Эдипа», бунт против принципа отцовства, предполагающего ответственность за жизнь семьи и рода. Созревали угрозы, но их не желали видеть и слышать.
Становление Запада новейшего времени происходило в обстановке мощного подъема философской мысли и проектирования будущих форм жизнеустройства. Новый всплеск был вызван назревающим кризисом индустриализма, симптомами которого стала перестройка картины мира, I Мировая война и цепь революций в «незападных» странах. Футурологические изыскания 70–80-х годов ХХ века отличаются от пророчеств и предчувствий Ницше и Шпенглера своим систематическим и организованным характером. Они стали особой институционализированной областью знания, возникла целая сеть организаций, занятых разработкой «образа будущего» – как для всего мира, так и, главное, для Запада.
Примером служит Римский клуб, который заказывал видным системным аналитикам доклады со сценариями развития цивилизации в среднесрочной перспективе. В противовес Римскому клубу была создана «Трехсторонняя комиссия» под руководством З. Бжезинского. Она разрабатывала проекты будущего общества в «полузакрытом» порядке. Действовало множество аналитических центров и государственных, и корпоративных.
Первый доклад Римского клуба «Пределы роста» (1972) сразу вышел на 30 языках тиражом 10 миллионов экземпляров. Более 1 000 учебных курсов в университетах использовали книгу как учебное пособие, так готовилась элита Запада. Это было началом практической разработки современной доктрины глобализации.
Следующий всплеск апокалиптики был порожден поражением СССР. Особый интерес привлекло усиление в этой футурологии мотива страха (показательны книги Жака Аттали). Постсоветский апокалиптический дискурс Запада выполняет функцию запугивания и внушения. Ценный материал дала на Западе философская дискуссия о теракте 11 сентября 2001 года как диагнозе кризиса идентичности.
Рассмотрим нашу ситуацию
Проектирование будущего требует постановки и осмысления фундаментальных вопросов бытия. Власть (или оппозиция как тень власти) формулирует их в форме национальной повестки дня, как череду «перекрестков судьбы», актуальных исторических выборов, давая и обоснование своего выбора той или иной альтернативы. На разных уровнях общества эта повестка дня обсуждается в ходе низового «каждодневного плебисцита».
Революция, которая была объявлена идеологами перестройки, казалось бы, с неизбежностью требовала интенсивных дискуссий о «светлом будущем», которое могло бы оправдать такую катастрофу. Академик Т. И. Заславская в книге-манифесте «Иного не дано» (1988) пишет, что в стране начинается революция.
«Предстоящее преобразование общественных отношений трудно назвать иначе как относительно бескровной и мирной (хотя в Сумгаите кровь пролилась) социальной революцией. Речь, следовательно, идет о разработке стратегии управления не обычным, пусть сложным, эволюционным процессом, а революцией, в корне меняющей основные общественно-политические структуры, ведущей к резкому перераспределению власти, прав, обязанностей и свобод между классами, слоями и группами… Спрашивается, возможно ли революционное преобразование общества без существенного обострения в нем социальной борьбы? Конечно, нет… Этого не надо бояться тем, кто не боится самого слова революция»
Поведение политической власти необычно. Главный социолог страны и советник генсека КПСС объявляет, что власть погружает страну в революцию, что будет «резкое перераспределение власти, прав, обязанностей и свобод между классами, слоями и группами» и «обострение социальной борьбы» – и ни слова о том, какие антагонистические противоречия делают неизбежным такой выбор. Какие классовые интересы столкнулись в середине 80-х годов в стране, где была устранена массовая бедность и безработица, преодолена социальная вражда? В чью пользу произойдет «резкое перераспределение» всего? Такой «образ будущего» не ведет вперед, а парализует общество.
Еще важнее, что М. С. Горбачёв принципиально отверг целеполагание как необходимую функцию власти, приступающей к трансформации общества. Он с самого начала заявил: «Нередко приходится сталкиваться с вопросом: а чего же мы хотим достигнуть в результате перестройки, к чему прийти? На этот вопрос вряд ли можно дать детальный, педантичный ответ». Никто и не просил у него педантичного ответа, спрашивали о векторе изменений. В то же время привлекал недосказанностью своих пророчеств, обещая перемены и свободу. Это похоже на средневековую притчу о крысолове, который увел из города всех детей – его дудочка пела: «Пойдемте туда, где не будет взрослых».
Михаил Горбачев. Фото: EPA
Сам Горбачёв с полным правом представлял себя героем, который сокрушил советское государство. В своей лекции в Мюнхене 8 марта 1992 г. он сказал: «Понимали ли те, кто начинал, кто осмелился поднять руку на тоталитарного монстра, что их ждет?.. Мои действия отражали рассчитанный план, нацеленный на обязательное достижение победы… Несмотря ни на что, историческую задачу мы решили: тоталитарный монстр рухнул» [Горбачёв М. Декабрь-91. Моя позиция. M.: Изд-во «Новости», 1992., с. 193].
Все же на исходе перестройки и в 90-е годы вектор движения было довольно легко реконструировать – и по словам, и по делам. Однако когнитивная структура «советской апокалиптики» уже находилась в состоянии полного распада. Важная часть обществоведения была несостоятельной. Отметим вехи в развитии ее кризиса.
Уход власти от ясного целеполагания – симптом кризиса. Власть молчит, не пытаясь изложить свое представление о будущем. Речь власти стала не средством объяснения (от слова «ясно»), а средством сокрытия целей и планов. Поскольку и у оппозиции дело не лучше, это надо считать следствием общего неблагополучия в культуре. Все опасаются углубить раскол. Здесь должна выступить наука.
Можно представить такую цепочку срывов.
– Сильное потрясение когнитивной структуры власти вызвали акции Хрущёва по профанации целеполагания. В конце 50-х годов идеологическая власть стала уходить от фундаментальных вопросов, раз за разом подрывая иерархию ценностей и смешивая ранги проблем. Как правило, это смешение имело не случайный, а направленный характер – оно толкало сознание к принижению ранга проблем, представляя вопросы исторического выбора как технические решения, автономные от проблемы добра и зла.
В программных выступлениях Хрущёва цель определялась в терминах «догнать Америку по мясу и молоку», а спорить приходилось с образами Евтушенко.
– Целеполагание выступает в связке с рефлексией. Одно без другого недейственно. Невозможно ставить цель на будущее, не подведя итога прошлому как результата предыдущих решений. Проектирование будущего выполняется в конкретных координатах пространства и времени. Исходная точка каждого проекта – «здесь и сейчас». Мы проектируем будущее не из реальности США или Швеции, не из царской России или СССР, а из РФ начала ХХI века. Для понимания сущности исходной точки надо знать ее генезис (зарождение и развитие в прошлом) и динамику изменений. Для этого необходима рефлексия как особый тип анализа.
Общество без рефлексии не имеет будущего. Первым шагом к общему кризису у нас и стало отключение памяти и порча инструментов рефлексии. Это изменение в конце 80-х годов было массовым и поразительным по своей моментальности. Распалась цепь времен, был разрушен образ исторической России. Проектирование будущих форм исходило из двух принципов: возможно более полного слома советской системы и копирования западных структур как «естественных» и эффективных.
Утрата коллективной памяти вызвала сдвиг от реалистического мышления к аутистическому, цель которого – создать приятные представления о реальности и вытеснить неприятные, преградить доступ информации, связанной с неудовольствием. Реформаторская «элита» впала в крайнее состояние – грезы наяву. Исходя из социального запроса этой «элиты» и фабрикуются нынешними сивиллами в лице футурологии приятные образы будущего.
– Большую проблему для России и постсоветских республик создало принципиальное политическое решение разрушить межэтнический союз, который кропотливо выстраивала Российская империя, а затем СССР. СССР, помимо «всесоюзной собственности», социальной системы, школы и пр., был скреплен общим социалистическим содержанием этнических культур. Это содержание создавало надэтническое ощущение общего будущего. Ликвидация этой символической конструкции сразу «разбудила» бунтующую этничность, которая стала мощным фактором, блокирующим развитие (достаточно представить себе вес нынешнего конфликта на Украине).
Разрушение методологической базы реформ шло быстро – сейчас тяжело читать даже академические труды авторов доктрин того времени. Это смесь марксистских и неолиберальных понятий и категорий с отходом от элементарных норм логики и последовательности в рассуждениях. Неопределенность целей, средств, индикаторов и критериев и сейчас продолжает быть присущей всем изменениям, которые власть пытается внести в жизнеустройство страны.
– Программами-вирусами для долгосрочного целеполагания постсоветской России стали абсурдные (с точки зрения обнародованных критериев) идеи и доктрины. Примером служит доктрина деиндустриализации России, которая реализовалась на практике и далеко еще не остановлена.
Москва, 90-е. Фото: Getty
Надо подчеркнуть, что деиндустриализация представляет прямую национальную угрозу для русского народа. Хотим мы этого или нет, но за ХХ век образ жизни почти всего русского народа стал индустриальным, то есть присущим индустриальной цивилизации. Даже в деревне почти в каждой семье кто-то был механизатором. Машина с ее особой логикой и особым местом в культуре стала неотъемлемой частью мира русского человека. Русские стали ядром рабочего класса и инженерного корпуса СССР. На их плечи легла главная тяжесть не только индустриализации, но и технического развития страны. Создание и производство новой техники сформировали тип мышления современных русских, вошли в центральную зону мировоззрения, которое сплачивало русских в народ. Русские по-особому организовали завод, вырастили свой особый культурный тип рабочего и инженера, особый технический стиль.
В сознании антисоветской элиты укоренилась нелепая версия утопии «постиндустриализма», при котором человечество якобы будет обходиться без материального производства – промышленности и сельского хозяйства.
– Культура предвидения в России не выдержала удара постмодерна. В рамках нашей темы постмодернизм – это радикальный отказ от норм Просвещения, от классической логики и рациональности. Это стиль, в котором «все дозволено», «апофеоз беспочвенности». Здесь нет понятия истины, а есть лишь суждения, конструирующие любое множество реальностей. Этот переход накладывается на более широкий фон антимодерна – отрицания норм рационального сознания вообще. В политической практике это означает постоянные разрывы непрерывности, что резко затрудняет рефлексию и предвидение.
Теряется ощущение реальности, жизнь приобретает черты карнавала, условности и зыбкости. Человек утрачивает способность к критическому анализу и выходит из режима диалога, он оказывается в социальной изоляции. Такое состояние поддерживается искусственно, возник даже особый жанр и особая способность – непрерывное говорение. На радио и телевидении появились настоящие виртуозы этого жанра.
Но особенно важно для нашей темы то ощущение «псевдоциклического» времени, которое возникает у человека, наблюдающего политический спектакль. Один «пакет» спектакля «стирает» другой – «история смысла не имеет»! Общество спектакля — это «вечное настоящее».
В реальной жизни время как важнейшая координата бытия ощущается в связи «прошлое – настоящее – будущее». Спектакль способен «остановить» настоящее, и в нем не остается места для проявления воли человека. Режиссеры спектакля становятся абсолютными хозяевами воспоминаний человека, его устремлений и проектов.
Какие сложные вопросы неизбежно придется поставить и в трудном общественном диалоге обсудить, чтобы представить формирующейся нации в первом приближении «минимальный» образ будущего?
Но этот образ будущего очевидно нереалистичен и противоречит идеалам большинства. «Глобальная федерация» должна управляться Мировым правительством, и такое мироустройство как раз и предполагается в концепции «золотого миллиарда». Ясно, что члены федерации не могут быть «свободными нациями», значительную часть своего суверенитета они передают наднациональным органам. Зачем гражданам России об этом мечтать?
Власть представляет длительный кризис России как следствие перекосов, диспропорций, управленческих ошибок, злоупотреблений и преступлений, а также происков мировой финансовой верхушки. Иными словами, суть кризиса видится не в наличии глубокого и долго не решаемого социального противоречия и острого конфликта интересов (как результата установленного в стране общественного строя), а в неэффективности или даже некомпетентности управляющей системы. Проблема исторического выбора, который предопределяется балансом социальных сил и во многом определяется политикой власти, заменяется в документах проблемой оптимального решения. Сегодня такая постановка вопроса уже не звучит убедительно.
Говоря об образе будущего строя, часто делается сильное утверждение о том, что в нем будет достигнуто согласие по базовым ценностям. Это называлось в СССР «морально-политическое единство», а в негативном плане резонно называлось тоталитаризмом (то есть полным единством). Поскольку вернуться в тоталитаризм не удастся, даже если захочется, придется пробиваться к демократии. Значит, обещание согласия по ценностям надо из «образа будущего» исключить. Демократия возможна, если признаются законными разногласия по ценностям – при условии соблюдения прав всех граждан.
В документах говорится об идеальном будущем «Великой России». Но в ближайшие годы перед политической властью стоит совершенно иная задача – предложить программу прохождения через тяжелый, «мобилизационный», если не катастрофический, период кризиса. Этой доктрины прежде всего ожидают граждане. Программы, которые не разделяют два принципиально различных типа существования («светлое будущее» и «период катастрофы»), выглядят неубедительно.
Сама история показала, что одним из главных противоречий человеческого общества является столкновение иррационального с рациональным. Это – один из главных предметов философии. ХХ век представил это нам самым драматическим образом. Рациональное мышление — сравнительно недавний продукт культурного развития человека. Но как раз на этом фронте «борьбы со злом» Россия разоружилась. Наше общество и его системы, воспроизводящие рациональное мышление (школа, наука, литература), переживают тяжелый кризис, и надежной программы его преодоления пока что нет.
Фото: сайт «Единой России»
По инерции истмата существование собственной логики развития надстройки отрицается. Опыт же показывает, что надстройка, сознание уязвимы и могут быть испорчены или даже разрушены без прямой связи с материальными условиями жизни. В результате целого ряда культурных травм у значительной части населения отключена способность к структурному анализу явлений — анализ сразу заменяется идеологической оценкой.
Российская интеллигенция сейчас находится в таком же состоянии, как европейская интеллигенция, оказавшаяся совершенно несостоятельной в понимании угрозы зарождающегося фашизма.
Опыт фашизма показал ограниченность тех теорий общества, в которых не учитывалась уязвимость общественного сознания перед наступлением иррациональности. Видный психолог ХХ века К. Г. Юнг, наблюдая за пациентами-немцами, написал уже в 1918 г.: «Христианский взгляд на мир утрачивает свой авторитет, и поэтому возрастает опасность того, что “белокурая бестия”, мечущаяся ныне в своей подземной темнице, сможет внезапно вырваться на поверхность с самыми разрушительными последствиями».
Потом он внимательно следил за фашизмом и все же в 1946 г. в эпилоге к своим работам об этом массовом психозе («немецкой психопатии») признал: «Германия поставила перед миром огромную и страшную проблему». Он прекрасно знал все «разумные» экономические, политические и пр. объяснения фашизма, но видел, что дело не в «объективных причинах». Загадочным явлением был именно массовый, захвативший большинство немцев психоз, при котором целая нация, разумная и культурная, упрятав в концлагеря несогласных, соединилась в проекте, который явно вел к краху.
Почему уже после войны Юнг говорил о том, что проблема, которую Германия поставила перед миром, огромная и страшная? Потому, что это был лишь пример того, как идеологи разбудили и «раскачали» скрытые, скованные разумом и нравственностью устремления человеческой души — коллективное бессознательное, и этот зверь начал действовать способом, который невозможно было предсказать.
Нам на нашем пути в будущее придется столкнуться с извержениями коллективного бессознательного – и отечественного, и зарубежного.
Комментарии (5)
Игорь
03 фев 2023
>Поскольку вернуться в тоталитаризм не удастся, даже если захочется, придется пробиваться к демократии. Значит, обещание согласия по ценностям надо из «образа будущего» исключить. Демократия возможна, если признаются законными разногласия по ценностям – при условии соблюдения прав всех граждан.
Автор уверен, что демократия реально существует, а а не ширма либерального тоталитаризм а, куда более идеологически нетерпимого, чем все до сих пор сущесивовпвшие идеологии?
Как можно соблюдать права без согласия по ценностям? Откуда тогда возникает определение прав?
Сергей Бахматов
04 фев 2023
Ещё Аристотель проводил сравнительный анализ возможных политических систем и пришёл к выводу, что выбор их ограничен. Положительно он оценивал политию, в которой все политические решения принимаются по принципу «золотой середины», а решение принимает средний класс, составляющий большинство в социуме. Такая организация политической системы неосуществима в классовом обществе и неизбежно вырождается либо в олигархию (власть богатых) либо тиранию (власть одного). При олигархии власть осуществляется либо непосредственно богатыми, либо опосредованно через ставленников. Как олигархию, так и тиранию он считал одинаково плохим политическим устройством в обществе.
В буржуазном обществе, где процесс поляризации общества на сверхбогатых и бедных неизбежен, альтернативы олигархии нет. Так называемая буржуазная демократия по сути своей является олигархией, мимикрирующей под демократию. В критические моменты своего существования буржуазная демократия имеет тенденцию перерождаться в тиранию с явными признаками фашизма и ультранационализма.
Поскольку полития, является неустойчивой формой политической власти в классовом обществе, то осуществить её можно попытаться только в бесклассовом обществе. Последнее требует особого экономического уклада, основанного на общенародной собственности на средства производства, которое устранит классовые различия, а также возрождения духовных (религиозных) ценностей в обществе.
Кузнецова
01 июн 2023
"Говоря об образе будущего строя, часто делается сильное утверждение о том, что в нем будет достигнуто согласие по базовым ценностям. Это называлось в СССР «морально-политическое единство», а в негативном плане резонно называлось тоталитаризмом (то есть полным единством). Поскольку вернуться в тоталитаризм не удастся, даже если захочется... "
Очень важное замечание. Да, приходится признать, единодушие в оценках ушло вместе с советским временем. А попытки принудительного возврата страшновато выглядят...
Вернуться в тоталитаризм не удастся, даже если захочется, придется пробиваться к демократии.
При слове "демократия" в головах граждан начинается демонтрация вполне понятных образов и картинок из нашей новейшей истории, к которым совсем не хочется пробиваться, а наоборот, бежать куда глаза гялядят.
Но речь совсем не о политических мерзостях и подлостях. Речь об уважении "святая святых" в душе каждого человека. Вокруг этой потаенной серцевины вырастает собственное мировоззрение.
Поэтому мы всегда будем видеть разные на семью, общину, народ, труд и досуг. богатство и бедность, мир и войну. Мы видим только поверхностные различия во мнениях, иногда странные. А лучше бы видеть то базовое "святое", на чем сформировалось мировоззрение этого человека, пусть даже искаженное.
То, что нас возмущает, как другое и неправильное - это искажение и деформация изначально "святого" стремления. Или как говорится, нет такого минуса который не переходит в плюс.
В этом смысле мы должны сохранять в национальной культуре "неискаженные" типы поведения для всех случаев жизни. Как говорил ап.Павел, "Умею жить и в скудости, умею жить и в изобилии; научился всему и во всем..."
За примерами недалеко ходить. Скажем, крайне право-консерватьвное приложение православия для жизни типа "молись, постись, все терпи". . Оно идеально для эпохи вселенских бед и ,разрушений. А как еще можно выжить в плену, в рабстве?.. Ну, попали в такое время, не убиваться же...
Но жизнь разве исчерпывается бедами и мучениями? Невозможно отсечь у человека стремление к творчеству, развитию, а значит - свободе. Кроме того, наличие доставшегося в наследство сувернного государства с образованным населением, просто обязывает нынешнее поколение православных к некоторой свободе и творчеству. А заодно дает повод к умеренной радости по поводу такого наследства, а не к желанию это советское наследство промотать поскорее, чтоб рассуждений было поменьше, а послушания побольше.
Да, типы личности, модели поведения и должны быть разными. Как говорил ап.Павел "Умею жить и в скудости, умею жить и в изобилии; научился всему и во всем".
негодны, Испорченные только те, которые разрушают общую национальную испорчены жизнь, да и самого человека ( Владимир Печерин - это нарицательное имя личной трагедии прежде всего) .
Кузнецова
01 июн 2023
Со временем добровольное соединение людей может вырасти в общины\сообщества, и в целом - в народ.
Соборность - часть нациоальной культуры. Соборно значит добровольно
В этом смысле, недобросовестные попытки слепить единство чувствуются как как негодное искажение культуры, предательство традиции....
Сергей Бахматов
03 июн 2023
Образ будущего должен быть конкретным образом, который можно мысленно представить и оценить. Только после этого его можно улучшить.
Базовые принципы построения нового экономического уклада и политической системы
Общенародная собственность на средства производства
В понятии собственности на средства производства до сих пор существует некоторая путаница. Общественную (общенародную) собственность часто отождествляют с государственной собственностью. Однако классики марксизма считали, что в процессе отмирания государства, собственность государства будет передана в обладание и пользование свободной ассоциации производителей с последующей организацией ими самоуправления. Однако отмирания государства и передачи его собственности при построении реального социализма в СССР не произошло, поэтому форма такой собственности так и осталась неопределённой до сих пор. Видимо, классики после передачи собственности государством свободной ассоциации имели в виду общенародную собственность. При организации общенародной собственности происходит такое её разгосударствление, при котором она становится достоянием всего народа, управляется его представителями и не может переходить при этом в собственность частных лиц. Общенародной собственностью на средства производства, в отличие от государственной собственности, следует считать неотчуждаемым достоянием всего народа, правом обладания и пользования которым имеет каждый его представитель на равных основаниях. Отсутствует лишь право распоряжения ей отдельными лицами, поскольку собственность принадлежит народу как целому. Общенародная собственность на средства производства гарантирует трудоустройство и свободу творчества в своей среде каждому работнику, согласно его склонностям и пожеланиям, востребованными обществом. Следует отметить, что общенародная собственность относится только к средствам производства, а собственность на результаты труда работников, использующих её, является коллективной, поскольку этим обеспечивается принцип «каждому по труду».
Государственная и общенародная собственность на средства производства отличаются друг от друга, как по способу её создания, так и по организации и управления ей. Первая создаётся исключительно по инициативе государства, а вторая может быть создана по запросу от заинтересованных граждан, что пробуждает их творческую активность. На практике это будет выглядеть так: если коллектив граждан решил заняться полезной для общества производственной деятельностью, то при наличии средств производства для этой деятельности они бесплатно предоставляются этим гражданам. Если таких средств производства в наличии нет, то они специально создаются для этого рабочего коллектива за счёт общенародных средств и передаются ему в бесплатное пользование.
При создании нового предприятия по запросу от представителей будущего рабочего коллектива проводится его экспертиза на основе макроэкономических данных, оценивается его целесообразность, составляется проект и выделяются на него соответствующие средства. После создания нового предприятия оно передаётся этому рабочему коллективу в безвозмездное пользование, а также выделяются этому предприятию соответствующие оборотные средства для начала производства.
Передача коллективу работников в пользование общенародной собственности на средства производства накладывает на него определённые обязательства. Помимо налоговых отчислений и правильного использования средств производства накладывается обязательство демократического самоуправления. На собраниях рабочего коллектива периодически происходит перераспределение должностей по результатам деятельности работников. Общим собранием работников может корректироваться штатное расписание и распределение доходов между работниками. Критерием для распределения доходов и должностей будут служить деловые и личные качества работников. Руководство, избранное коллективом, не только организует производственную деятельность, но и обеспечивает полную прозрачность её для всех работников. Невыполнение или частичное выполнение последнего требования может стать причиной перевыборов руководства. Работник коллектива может покинуть предприятие, сменив род деятельности, и любой гражданин страны может на равных основаниях вступить в коллектив, подписав с ним трудовой договор.
Работники фонда более высокого уровня подотчётны и подконтрольны работникам более низкого уровня, которыми они были избраны.
Планово-рыночное управление экономикой
Как и любое другое сложное общественное явление, понятие управления экономикой может быть представлено как диалектическое единство противоположностей, одной из которых является стихийное рыночное управление, а второй - полностью заорганизованное централизованное (командно-административное) управление. Гармоничный синтез противоположностей должен представлять собой нечто третье, принципиально новое, что содержит в себе некоторые положительные свойства первого и второго, представляющее собой развитие, полезное для общества в целом. Сами по себе крайности не могут считаться правильным выбором, так как при этом исключается гармоничный синтез.
Отрицательные свойства полностью стихийного рыночного управления - это далеко не всегда рациональное использование материальных и людских ресурсов; банкротства; экономические кризисы; появление некоторых товаров и услуг, не отвечающих подлинным интересам общества; расточительное потребление ресурсов, экологические проблемы.
Положительные свойства - возможность адаптации к возникающим в экономике диспропорциям, устремленность в будущее посредством ускоренного технологического развития, стимул к трудовой деятельности в условиях ограниченного ресурса потребления.
Отрицательные свойства полностью планового хозяйства - это запоздалая и слишком ограниченная возможность адаптации к возникающим в экономике диспропорциям, неспособность предсказания будущего пути технологического развития и не всегда адекватный стимул к труду и повышению его производительности.
Положительные свойства планового хозяйства - это отсутствие экономических кризисов и возможность концентрации материальных и трудовых ресурсов на первоочередные важнейшие направления. Последнее свойство плановой экономики особенно полезно при осуществлении мобилизационного проекта, когда преодолевается техническая и технологическая отсталость страны. В плановой экономике значительно легче реализуется запрет на производство вредных товаров и услуг, учитываются требования разумного потребления ресурсов и согласование производства с требованиями экологии.
Из всего сказанного выше следует, что гармоничным синтезом для управления экономикой будет планово-рыночное управление, сочетающее в себе положительные свойства как планового, так и рыночного управления.
При централизованном управлении экономикой планирование исходит из состояния экономики в прошлом, а настоящая ситуация не учитывается должным образом, что равнозначно ограничению обратной связи. Как известно из законов управления, без адекватной обратной связи управление ущербно и приводит к плачевным результатам. Планово-рыночное управление экономикой учитывает как прошлое, так и настоящее состояние экономики, что приводит к гармоничному синтезу в управлении и эффективному экономическому развитию. Создание новых предприятий не должно быть делом только централизованного плана и должно учитывать открывающиеся обстоятельства, а также исходящую от народа творческую энергию масс.
Распределение доходов между участниками экономической деятельности
Распределение доходов и должностей на предприятиях, находящихся в общенародной собственности, осуществляется согласно трудовому участию каждого из работников в производственной деятельности предприятия (количеству и качеству труда), решение о котором принимается или пересматривается на общих собраниях трудового коллектива путём голосования. На общем собрании предприятия работниками может быть утверждено и новое штатное расписание. Если предприятие работает по плану, то возможно увеличение доходов работников за счёт увеличения производительности труда, его научной организации, внедрения новых технологий и рационализаторских предложений, что позволит сократить штатное расписание предприятия при безусловном выполнении плана. План хоть и является обязательным для исполнения, но оставляет возможность тонкой настройки выпуска предприятия под реальный спрос в сторону увеличения. Цена на продукцию, произведённую сверх плана, может устанавливаться предприятием, но не может отличаться от плановой цены более чем на 5%.
Капиталистическая прибыль на предприятиях, находящихся в общенародной собственности, отсутствует. Разница между затратами на производство продукции и выручкой после отчисления установленных налогов распределяется между работниками согласно их трудовому участию.
Максимальные усреднённые доходы работников в сфере создания нематериальных благ и услуг не должны превосходить таковые в сфере производства материальных благ.
Мотивация к труду и всестороннему развитию работников предприятий
Для мотивации работников к творческому труду на предприятиях, находящихся в общенародной собственности, на них поощряется освоение работниками смежных специальностей, ротация должностных обязанностей и активное участие в делах предприятия, так как рутинная монотонная работа не способствует всестороннему развитию работников и росту их профессионализма. Если предприятие легко выполняет план, но не желает сокращать штатное расписание с целью повышения доходов работников, то оно может принять решение о сокращении рабочего дня, чтобы в освободившееся время работники могли повышать свою квалификацию, заниматься самообразованием, участвовать в культурных и спортивных мероприятиях.
Финансирование, таможенная политика, протекционизм
Поскольку все жители являются потребителями благ и заинтересованы в развитии экономики страны, то для обеспечения этого развития они обязаны участвовать в его финансировании из своих доходов через налог. Для этих целей подходит налог, который оплачивается всеми конечными потребителями благ. Величина этого налога в процентах, идущая на расширение границы производственных возможностей, выбирается из расчёта достижения гармонии между развитием общественного производства и общественным потреблением благ. Чем больше развивается общественное производство в стране, тем более рынок насыщается отечественными товарами и услугами, а как следствие - увеличивается собираемый налог на развитие экономики (НРЭ), а также возможности по развитию собственного производства. Народная экономика должна финансироваться самим народом, а не внешними или частными инвестициями, поскольку последние приводят только к закабалению и зависимости от них.
Для финансирования экономики создаётся двухконтурная финансовая система для того, чтобы обеспечить целевое использование средств, идущих на развитие экономики. Поскольку НРЭ взимается с конечных потребителей благ, то использование средств из него для финансирования экономики не приводит к инфляции.
Реализации проектов новых предприятий, которые выполняются в краткие сроки и сразу дают выход в виде необходимой продукции, возможна за счёт целевой эмиссии, что также не приведёт к заметной инфляции, так как на потребительском рынке в ближайшее время появится произведённая ими продукция.
При сформировавшемся новом экономическом укладе, когда он становится господствующим, частные инвестиции в развитие экономики не допускаются, поскольку это приводит к появлению нетрудовых доходов. За деньгами закрепляются лишь функции меры стоимости, средство обращения и платежа. Поскольку экономика на основе общенародной собственности не приводит к инфляции, то ссудный банковский процент отменяется, а работники банковской сферы получают за свои услуги установленную обществом заработную. плату. Кредитование юридических и физических лиц осуществляется под нулевой процент. Физические лица могут взять кредит при отсутствии задолженности от предыдущего кредита.
Страна, которая желает добиться реального суверенитета, обязана стремиться к автаркии, что требует независимой финансовой системы, основанной на национальной валюте, а также на независимой бюджетно-финансовой политике. Экспорт продукции должен быть согласован по размерам с импортом из дружественных стран, для чего с ними заключается соответствующее торговое соглашение. Расчёт с дружественными странами должен происходить в национальных валютах, обменный курс которых определяется на основе «золотого стандарта».
Функции внешней торговли берёт на себя государство, которое осуществляет таможенную политику, направленную на поддержку отечественного производителя, а также на обеспечение национальных стандартов качества и экологической чистоты. В связи с этим оффшорные зоны становятся под запретом.
При создании плана развития производства, согласно которому будет налажен выпуск в определённых объёмах какой-либо отечественной продукции, предусматриваются соответствующее изменение квот на импорт данной продукции.
Идеология нового общества
Роль идеологии в обществе трудно переоценить, поскольку без неё невозможно разумное целеполагание. Как невозможно определить положение предмета в пространстве без выбранной системы координат, так невозможно отличить добро от зла, если не выбрана система ценностей и целостное мировоззрение, основанное на них. Однако отношение к идеологии в научной среде сложилось неоднозначное. Прежде чем приступить к описанию идеологии в нашем понимании, проведём ретроспективный анализ того, как складывалось отношение к этому термину в политической теории на протяжении последних двух столетий.
Впервые термин «идеология» был введён в научный оборот французским мыслителем Антуаном Дестютом де Траси, который пытался создать «науку об идеях». Однако Наполеон I не оценил его труд, поскольку вообще скептически относился к философии. Идеологические построения, с его точки зрения, слишком оторваны от реальной жизни и являются надуманными умозрительными схемами. Отношение к понятию «идеология» с тех пор приобрело негативный оттенок.
К.Маркс и Ф.Энгельс считали, что идеология отображает действительность, но делает это в искажённой форме в силу своей классовой природы. «Идеология – это процесс, который совершает так называемый мыслитель, хотя и с сознанием, но с сознанием ложным. Истинные движущие силы, которые побуждают его к деятельности, остаются ему неизвестными, в противном случае это не было бы идеологическим процессом» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 39. С. 83). Маркс отрицательно относился к идеологии в силу ложности содержащихся в ней идей. Именно поэтому он отказывался называть идеологией свою идейную систему, поскольку считал её подлинно научной.
В.И.Ленин допускал, что идеология может стать научной, если она включает в себя идеи научного социализма. «Учение Маркса всесильно, потому что оно верно», говорил он.
Однако такой подход противоречит положению марксизма, согласно которому классовое мировоззрение всегда иллюзорно и преследует классовые интересы в ущерб всеобщим.
В наше время появились новые определения понятия идеологии, которые уже не несут строго отрицательного оттенка. Например: «Идеология - комплекс идей и концепций, с помощью которых человек понимает общество, социальный порядок и себя самого в этом обществе и мире» (Кара-Мурза С.Г. «Идеология и мать ее наука» стр.5). Однако всем этим определениям не хватает конструктивности, которая смогла бы придать понятию идеологии характер общественно-политической теории.
Общественно-политическая теория может претендовать на научность только в том случае, если она основана на общечеловеческих ценностях, которые позволяют преодолеть «прокрустово ложе» различия классовых интересов. Основанием для такой теории могут послужить понятия свободы и справедливости как извечных человеческих ценностей. Однако свобода и справедливость должна подразумевать гармонизацию отношения личности и общества во всех аспектах их бытия, то есть в экономике, политике, праве и духовной сфере. Используя эти понятия для анализа любых общественных явлений, можно адекватно определить как цель прогрессивного развития, так и средства её достижения.
Прогрессивные революционные преобразования должны нести в общество освобождение, а не диктатуру кого-либо, даже если предполагается, что она будет существовать временно. Если социалисты возьмут политическую власть, то они должны воспользоваться этим для таких организационных изменений в экономике и праве, которые позволили бы развитие социалистического экономического уклада, после чего станет возможной глубокая политическая реформа, которая закрепит новые общественные отношения на более высоком уровне.
К общечеловеческим ценностям относится также семья, патриотизм и бережное отношение к природе. В семье происходит основное воспитание личности, и закладываются такие понятия как совесть и честь, патриотизм служит условием гражданской позиции во всех аспектах общественного бытия, а бережное отношение к природе необходимо для самого существования человечества в будущем.
Политическая система (система управления и принципы принятия решений )
1. Положительный отбор в систему управления на основе деловых и личных качеств обеспечивается выборностью руководителей во все государственные органы управления снизу доверху.
2. Исправление возможных ошибок при выборе депутатов осуществляется за счет контроля над их деятельностью с возможностью отзыва как не оправдавших доверия. К этому добавляется периодическая сменяемость депутатов и подотчетность их избирателям.
3. Система управления имеет иерархическую структуру: муниципальный, региональный и федеральный уровень. Выборы депутатов в систему управления ступенчатые и основаны на справедливом уровне представительства. Поскольку депутаты призваны отстаивать интересы всего народа, а не групповых интересов, партийная политическая система отменяется. На муниципальный уровень управления периодически проводятся выборы депутатов от предприятий, объединений предприятий, а также от общественных и профессиональных организаций. На региональный уровень управления периодически выбираются представители от муниципального корпуса депутатов. По аналогии на федеральный уровень управления периодически проводятся выборы из представителей регионального корпуса депутатов. На всех трёх уровнях власти выбирается рабочая группа во главе с председателем, которая организует их работу. Для организации работ по отдельным направлениям создаются соответствующие комитеты.
Председатель муниципального, регионального и федерального уровня, соответственно, считаются главами муниципалитета, региона и государства.
Срок службы депутатов на каждом уровне управления ограничен и составляет не более 6 лет. Для обеспечения преемственности выборы на муниципальный уровень управления проводятся раз в два года, в результате чего происходит периодическая смена одной трети депутатского корпуса муниципального уровня. На региональном и федеральном уровне полная смена депутатского корпуса происходит один раз в 6 лет.
На муниципальном уровне в обязанность депутатов входит общая организация местного самоуправления, утверждение муниципального бюджета и контроль над финансовыми потоками. В их обязанности включается также формирование независимой судебной системы, выполнение обязательств, полученных от избирателей, отчётность перед ними, выполнение регионального и федерального плана по развитию экономики муниципалитета, составление собственных планов. Создание предприятий общенародной собственности по инициативе граждан. На депутатов муниципального уровня возлагается контроль над законностью действий всех представителей власти в стране. Депутаты этого уровня имеют право на законодательную инициативу. Законы вступают в силу только после согласования их на всех трёх уровнях власти.
На региональном уровне в обязанность депутатов входит общая организация самоуправления в регионе, формирование независимой судебной системы, утверждение муниципального бюджета и контроль над финансовыми потоками. В обязанности депутатов входит согласование планов развития, составленных на федеральном уровне, составление собственных планов и согласование их на нижнем и верхнем уровнях власти. Создание предприятий общенародной собственности на территории региона по инициативе граждан. На депутатов регионального уровня также возлагается контроль над законностью действий всех представителей власти в стране. Депутаты этого уровня имеют право на законодательную инициативу. Законы вступают в силу только после согласования их на всех трёх уровнях власти.
На федеральном уровне в обязанность депутатов входит организация общественно-политической жизни в стране, проведение макроэкономического анализа и составление федерального и региональных планов развития, согласование этих планов на региональных уровнях. Составление бюджета, контроль над национальной финансовой системой и финансовыми потоками, организация внешней торговли и внешнего представительства страны во всех аспектах. Возлагаются функции решения задач обороны страны, здравоохранения, образования, развития прикладной и фундаментальной науки и т.д. Важнейшие общественно-политические и социально-экономические решения, касающиеся всех жителей страны, после обязательного общественного обсуждения выносятся на общенациональный референдум. Контроль над выполнением этого требования возлагается на депутатов всех уровней власти. На депутатов федерального уровня возлагается контроль над законностью действий всех представителей власти в стране. Депутаты этого уровня имеют право на законодательную инициативу. Законы вступают в силу только после согласования их на нижних уровнях власти.