Иногда кажется, что не все так плохо, как кажется. Однако имеющий политические глаза да видит, что в современной России нет перспективного мышления и «имперской гравитации». Всякая империя — это духовно-государственная работа с опорой на мессианское призвание. Имперские вертикали не удались как раз у тех, кто стремился целиком захватить весь мир — Александра Македонского, Чингисхана, Тамерлана.

Чтобы американо-прагматическая мораль «успеха» овладела традиционным сознанием, она должна  подтверждаться в социальном опыте. Однако российская практика «абортивной модернизации» этому не способствует. «Дорогие россияне» испытывают чувство фрустрации при отсутствии драйва. Энергия протеста превращается в мазохизм разрушительных самооценок и комплексов неполноценности. Мир лжизни (термин Г.Гачева) приходит к самоубийству.

Согласно древнему, но не ветхому Аристотелю, политика (poli- много, tikos- интерес) есть «всеобщее благо». Если политика как «концентрированное выражение экономики» (В.И. Ленин) адекватно отражает потребности жизни общества, то она становится преобразующей силой.

В настоящее время политика чаще всего понимается как «искусство возможного» и сводится к игре с аффектами. Субъективный идеалист Дж. Беркли говорил: «Существовать — значит быть воспринимаемым». Для современных политиков «существовать» — значит быть показанным в СМИ. Телевизионный экран демонстрирует все оттенки голубого.

Российская параполитика становится игрушкой средств массовой информации.  Результатом обычно  является новая расстановка сил и политический компромисс с перераспределением финансовых потоков. Российское добро не спешит домой из «оффшорной одиссеи».

Появилась новая профессия имиджмейкер, что в переводе на русский язык означает «создатель образа». Теперь политиком надо не «быть», а «казаться». Если образ составлен правильно, человек становится великим, а кандидат избирается на искомую должность. Хотя сам соискатель очень сильно отличается от образа.

Современный политик как «совесть нации» склонен утверждать и повторять с отрепетированными перед зеркалом  жестами, что былое утопическое напряжение трансформировалось в сознательное или бессознательное подчинение сложившейся ситуации.

Власть  правит именем навсегда закрепляемого отставания. Послания Президента могут воспламенить лишь сердце бюрократа. Для нейтрализации социальных всплесков «несознательной» части населения  были придуманы «национальные проекты».

Для того чтобы «государство богатело», политике надлежит сближаться с искусством невозможного и быть проявлением высшей реальности в реальности низшего уровня. Речь должна идти о смещении, преобразовании сложившихся форм собственности и фокусов власти. Стране нужен духовный лидер, а не бухгалтер, считающий  нетто и брутто российских богатств.

Для возвращения в живую Историю желательно иметь общую духовную собственность — ценности, которые объединяют без принуждения. Должно существовать не осознаваемое на рациональном уровне «коллективное поле», в котором по самым «судьбоносным» вопросам «уже достигнут консенсус». И  все вместе верят во что-то хорошее и большое. Собирающий смысл есть двигатель всех  достижений  Истории.

В настоящее время все надежды возлагаются в лучшем случае на синергетику (греч. «sinergeia» — совместное действие), на чудо самоорганизации и некие  «аттракторы». Как полагают синергеты, именно с помощью данных притягивающих субстанций можно будет пройти опасные «точки бифуркации» (неустойчивый период с вариабельным продолжением) и «вытянуть»  страну из социальной энтропии  в светлое и «упорядоченное» будущее. Синергетика — одна из  областей, куда переместились интересы многих современных интеллектуалов, не желающих полностью  отказываться от мира. Реальную страну можно построить только в том случае, если будет сформировано представление об идеальной. Скрепление общества образами будущего, идеалами и ценностями невозможно заменить административными методами с применением Интернета.

Без Идеала нет политики, а есть только стояк власти. Вместе с тем следует заметить, что  понятия «национальная идея» и «идеология» являются близкими, но не совпадающими.

Национальная идея является объединяющим надгосударственным началом. Для нее чрезвычайно характерна вера в некую силу,  исключающую социальные противоречия. Она должна быть уникальной и неповторимой. Уместно напомнить глубокую мысль фамильно талантливого философа В.С.Соловьева: «Ибо идея нации есть не то, что она сама думает о себе во времени, но то, что Бог думает о ней в вечности».

Идеология как харизма государства и систематизированная доктрина  имеет в конечном итоге классовый характер. Идеология доминирующего класса не терпит соперничества или плюрализма мнений. Она олицетворяет абсолютизм в области идей-представлений, обещая спасение тем, кто их приемлет. Идеология возникает из синтеза утопии с субъектом истории, который иногда использует утопию как средство достижения власти.

Без такого компонента, как экспансия, идеология теряет свой смысл. Система политических идей есть не только интеллектуальное построение, но и активный энергетический импульс. Под влиянием идеологии как могучего нормативного мифа формируются пучки общих представлений о мире. Тектонические сдвиги в национальном сознании происходят незаметно. Однако их последствия иногда приобретают вид  грандиозных социальных катаклизмов.

Обилие концепций и парадигм по вопросу о сущности идеологии есть результат «абстрагирования» философии от жизненно-социальных проблем. Точкой пересечения множества идеологий является прагматизм. Все правозащитники обычно стоят на точке зрения, которой придерживаются США.

Картина мироздания служит фундаментом для  «строительства» представлений об идеальном и допустимом устройстве общества. О влиянии ньютоновской картины мира на формирование концепции «невидимой руки» А.Смита написаны кубометры литературы. Сейчас мы не всегда успешно занимаемся «амрестлингом» с этой   мускулистой «невидимой рукой».

Либеральная идея представлялась сторонникам консервативного мышления легковесной и лишенной конкретности. На это  свойство  чаще всего и нападали. Для Гегеля она была просто «мнением», представлением, только возможностью, за которой прячется и скрывается тот, кто пытается уйти от требований дня. Гуманистическая (социалистическая) идеология имеет богатый генезис и тесно связана с русской идеей и космическим мироощущением.

Получив как «законное» наследство почти  всю историю человеческого разума, данная система идей претендовала на воплощение идеала Справедливости. Чем древнее историческое прошлое, тем  богаче и ярче в нем феномены социально-духовной эманации.

Основная задача состоит не в эксгумации призраков тоталитаризма, а в творческом переосмыслении духовного наследия и создании обновленной системы Идей и Смыслов.

Следует трезво понимать, что история  не семинарское занятие и не научная конференция. Формирование национальной идеи или идеологии и их превращение в материальную силу не должно заканчиваться созданием очередного института или аналитического центра. Массовое сознание воспринимает идеи преимущественно через религиозную и политическую мифологию.

Идеи  представляют собой значимую ценность, потому что в них нечто предлагается. Вместе с тем, наивно  надеяться, что немедленно  вернется «все  хорошее» и исчезнет «все плохое». Как то: мир станет гармоничным и гуманным,  национальные культуры будут взаимно обогащать  друг друга, бедные перестанут становиться еще беднее, люди вспомнят о Боге, долге и нравственности, террористы и олигархи займутся производительным трудом. А так же — исчезнут как антропологический тип все «нефтегазовые обезьяны», экономика перестанет быть «углеводородной» и виртуальной.

В Post Communist Era приоритетной отраслью реализации идеалов становится культура. В искусстве как «самосознании культуры» (М.С. Каган) сходится все человеческое и очень человеческое. Общественный креатив имеет глубинную эстетическую структуру.

Земное искусство небесной красоты — духовное удвоение реальности и утверждение Идеала. Действительность одевается блистательным покровом, «что» и «как» (содержание и форма) радостно сливаются и в тишине мгновения звучит прямая речь Вечности. Быть может, сын Давида царь Соломон был не очень прав. Если все проходит, то нет смысла существования. Художественно инсталлированные мысли и чувства воздействуют на человеческие эмоции веками и тысячелетиями.

Эстетика есть этика будущего, а прекрасное — символ морального добра. Бесконечно-совершенный Идеал — точка отсчета нравственности с высоким чувством сострадания. Кванты красоты есть предпосылка справедливости. Прекрасное порождает добро (прекрасное- деятель, добро- объект). Зародыш любой морали — материнская любовь, а высшая степень нравственности — самопожертвование.

Однако эстетические элементы начинаются с колыбельной песни и младенец совершает выбор не нравственный, а эстетический. Смех младенцев иногда чарует ямочкой на щечках. Искусство радости произрастает на сырье детства, обостряя чувства принятием и юмора, и трагизма бытия. На искусстве человечество правит свою душу.

В природе искусства со сверкающими на Солнце рапирами красоты — предчувствие научной и политической истины. Напряженная кривая зафиксировалась в живописи и скульптуре раньше, чем была рассчитана траектория космического полета. Наиболее эстетичные формы есть и наиболее экономичные (В.Е.Татлин).

Искусство вне коммерческого плена имеет коммуникативную, просветительскую, воспитательную и гедонистическую функции только в «мирное» время. «Возвышающий обман» и глубоко проникающие в недра социального бытия идеи становятся камертоном социальной настройки. «Тут кончается искусство и дышат почва и судьба». Эмоции искусства не всегда укладываются в «катарсис» и иногда стремятся к действию.

Конфигурация геополитических пейзажей может стать реальным шансом. Утрата ценностей и ориентиров ведет долгогниющий Запад и эмансипированную Америку к дезориентации. Можно констатировать, что американская мечта переживает очередной кризис и наши соседи по глобусу находятся в трудной ситуации необратимого метастазирования.

Не ученые дьяки от научного коммунизма, а успешный афроамериканец, ставший Президентом США, Б.Х.Обама порицает сложившуюся ситуацию: «…политика сегодня стала бизнесом, а вовсе не миссией…».

Духовному оздоровлению России может способствовать и то обстоятельство, что русская цивилизация имеет опыт выживания и даже развития в экстремальных условиях: она была построена без ссудного процента и не была метрополией. Русские национально-психологические черты есть орудие повышенной  конкурентоспособности.

На всякий пожарный идеологический случай преобразовательный месседж можно сформулировать следующим образом: необходимо «сдвинуть» общественное мнение до такой степени, чтобы появилась  возможность  его  участия  в принятии властных решений. И с капли может начаться трансмутация. Политическими лидерами страны могут стать не реинкарнирующие герои фэнтези, а создатели новых социальных идеалов.

Экономическому человеку с вживленным чипом обычно трудно скрыть свое «скромное обаяние» — он хочет добиться «реального успеха» и обладает для этого совокупностью ориентаций, навыков и реакций. Создатели гуманистических устоев не могут  руководствоваться  только  желудочными мотивами. Соискатели социального оптимизма должны обладать мудростью для различения возможного и невозможного в реализации  политических трендов будущего России.

Всякая философская концепция критикуема путем указания на  внутреннюю противоречивость или возможность редукции к известным основаниям. Однако любая глубина есть одновременно простота и достижима только в случае, если будет обеспечена ее связь с действительностью.

http://ruskline.ru/special_opinion/2015/11/politika_kak_iskusstvo_nevozmozhnogo/

Поделиться