Сергей Строев

Странности голливудской пропаганды

Чуть менее четырёх лет назад в статье «Итоги 2013: мир и Россия в эпоху конца капиталистической иллюзии» (Репутациология. Январь-апрель 2014. Т. 7, № 1-2 (29-30). С. 30-67) мы уже отмечали, что Голливуд, продукция которого является несомненным инструментом массовой пропаганды в руках транснациональной мировой олигархии, активнейшим образом участвует сегодня в разрушении представлений и ценностей, соответствующих капитализму, и в насаждении представлений, близких к идеологии западных «левых» до состояния неотличимости. Рассмотрим этот тезис подробнее на примере фильма «Элизиум: Рай не на Земле» сценариста и режиссёра Нила Бломкампа, премьера которого состоялась в августе 2013 года.

Фильм позиционирован как научно-фантастический, хотя в действительности к научной фантастике практически не имеет никакого отношения. Это хорошо видно по количеству в сюжете логических и «технических» дыр, практически демонстративное игнорирование коих режиссёром ясно даёт понять, что все технические детали (то есть то, что для научной фантастики было бы самым главным) здесь совершенно не важны. Потому что на самом деле фильм вовсе не научно-фантастический, а социально-пропагандистский, и апеллирует он не к разуму, а исключительно к эмоциям.

Сюжет фильма в общих чертах таков. Земля страдает от перенаселённости, разрушения природной среды, экономического и социального кризиса. Города выглядят как трущобы, безработица, преступность, загрязнённый воздух, близкий к нулю уровень социального обеспечения и медицинской помощи. Богатые люди переселились на космическую станцию «Элизиум», где созданы райские условия жизни, искусственно воссозданы природные экосистемы, чистый воздух, самая передовая медицина, способная за считанные секунды излечить почти любые болезни и т.д. и т.п. С Земли на Элизиум периодически пытаются прорваться нелегальные мигранты, которых частью сбивают на подлёте (но сбивают как-то трусливо и от чужого лица: лицемерный «гуманизм», сопутствующий везде и всегда электоральной демократии, проник и туда), частью вылавливают и депортируют обратно на Землю. На почве борьбы с нелегальной миграцией в политической элите Элизиума назревает раскол. Министр обороны Делакур (чем-то неуловимо напоминающая Марин Ле Пен), уставшая от мешающего ей пресекать попытки нелегальной миграции популизма и моралистического слюнтяйства действующего президента, готовится захватить власть. Осуществить переворот она планирует путём перезагрузки автоматических систем управления космической станцией (технические детали плана не описаны, но можно предположить, что речь идёт о переподчинении себе дроидов-полицейских). Она обращается за помощью к директору создавшей космическую станцию компании «Armadyne» Карлайлу, обещая ему в обмен выгодные контракты и заказы на ближайшие 200 лет. Карлайл пишет программу перезагрузки и загружает её себе в мозг.

Между тем, в трущобах Лос-Анджелеса живёт некий Макс Да Коста, бывший преступник, работающий под пристальным надзором полиции рабочим на заводе уже упомянутой компании «Armadyne». В один из рабочих дней в результате несоблюдения его непосредственным начальством (ранга приблизительно начальника цеха) техники безопасности он получает смертельную дозу радиации. Компания выдаёт ему обезболивающие и увольняет, отказывая в лечении. Жить ему по прогнозу медицинского дроида остаётся пять дней. Пытаясь спастись, Макс обращается к главарю местной мафии Пауку, на которого ранее он в течение нескольких лет работал, с просьбой нелегально доставить его на Элизиум, где он мог бы легко вылечиться с помощью тамошнего высокотехнологичного медицинского оборудования. Паук предлагает ему сделку: отправку на Элизиум с подложным биоидентификатором элизиумского гражданства в обмен на операцию по захвату высокопоставленного гражданина Элизиума и скачиванию из его мозга паролей к его банковским счетам. Макс соглашается. Искомым гражданином Элизиума оказывается вышеупомянутый директор Карлайл, который в ходе операции по его похищению получает смертельное ранение. Из его мозга Макс вместо кодов доступа к банковским счетам скачивает себе в мозг программу той самой перезагрузки Элизиума.

Как уже было отмечено, продуманность и правдоподобие технических деталей авторов и продюсеров фильма не интересуют абсолютно. Например, код перезагрузки не только не закодирован, а вообще буквально «с листа» читается Пауком и его бандитами во всех деталях замысла. Зато установленная «защита» программы состоит в том, что несанкционированный носитель программы в случае её запуска гибнет. Но – внимание – гибнет после (!!) запуска программы. То есть это не предотвращение несанкционированного запуска перезагрузки станции, а своего рода расплата за таковое. В общем, с точки зрения логики и технического правдоподобия фильм можно смотреть, как откровенную пародию на жанр SF как таковой. Но, как опять-таки, уже было сказано, фильм вовсе не про техническую футурологию и вообще не про «подумать мозгом», а про «выбирай сердцем». Для того, чтоб выжать из зрителя слёзы и сопли сентиментальной сострадательности, в сюжет введена смертельно больная лейкемией девочка – дочь подруги детства главного героя. У девочки есть только один, но зато чрезвычайно важный в условиях режиссёрской концепции скилл – умение рассказывать душещипательную и проникновенную сказку, про то, как в далёких джунглях большой бегемот, которому нужна дружба, начинает наперекор всем дарвиновским законам помогать маленькому сурикату. Сказка эта, видимо, не простая, а с каким-то мощным гипнотическим эффектом, потому что, послушав её, главный герой не сразу, но зато кардинально перепрограммируется, и, видимо, начинает себя внезапно чувствовать большим антидарвиновским бегемотом. Простая и очевидная программа попасть на Элизиум с целью излечиться от смертельной лучевой болезни в его мозгу сбивается и заменяется на доминанту спасать маленьких сурикатов – в смысле то ли отдельно взятую упомянутую психоделическую девочку, то ли вообще всех маленьких девочек сразу оптом.

Дальше в общем не интересно пересказывать, потому что всё до крайности шаблонно и предсказуемо. Главный герой летит на Элизиум, его беспрепятственно пропускает министр обороны Делакур, поскольку в его мозг скачена единственная копия программы перезагрузки станции, которая ей нужна для совершения переворота. Доставляет его туда тайный агент Крюгер – неуправляемый социопат, который, несмотря на явно крайне невысокий IQ, тоже сходу разобрался в программе перезагрузки и её назначении и тоже хочет захватить власть, но не для Делакур, а для себя. Туда же на Элизиум почти одновременно прибывает Паук со своими бандитами, внезапно тоже одержимые идеей бескорыстно осчастливить всё человечество (да-да, гангстер и его банда только и ждали момент, как бы рискнуть своими жизнями ради блага и счастья всех угнетённых! Причём даже без промывки мозгов психоделическими сказками про сурикатов и бегемотов). Дальше следует продолжительный экшен, чтоб зритель не заскучал от избытка сентиментальности и морализма. И предсказуемый финал: «хорошие парни» (вчерашний бандит Макс, действующий главарь банды Паук и его подручные) побеждают «плохих парней» (регулярные службы безопасности Элизиума и головорезов Крюгера), и перезапускают программу станции таким образом, что гражданство Элизиума предоставляется всем без исключения жителям Земли. Хэппи-энд. Правда не совсем, потому что, как мы помним, у программы перезагрузки стоит весьма своеобразная защита: прочитать и запустить её всякий дурак может, но в качестве расплаты несанкционированного пользователя она убивает ПОТОМ, исключительно в порядке злобной мести. Так что во имя предоставления элизиумского гражданства всем жителям Земли и персонально во имя допущения конкретной лейкемийной девочки в медицинский аппарат с допуском «только для граждан Элизиума» главный герой должен пафосно и героично самоубиться.

Совершенно очевидно, что по умолчанию фильм предполагает просмотр с наглухо выключенным мозгом. То есть зритель по умолчанию должен 1) в основном не отвлекаться от экшена, 2) периодически жалеть лейкемийную девочку, умеющую рассказывать про сурикатов и бегемотов и 3) по умолчанию не сомневаться в том, что граждане Элизиума не подпускают землян к благам современной медицины исключительно по своей зловредности.

Теперь попробуем медленно и постепенно включить обратно мозг и посмотреть на фильм не глазами сентиментальной волонтёрши из общества спасения котиков и негритянских беженцев, а глазами думающего и не лишённого способности к критическому анализу человека. Первый вопрос на засыпку: что будет, если гражданство и право свободного пребывания на благоустроенной космической станции, рассчитанной на ограниченную по численности элиту (на десятки, максимум на сотни тысяч жителей, вряд ли больше), предоставить всем десяткам миллиардов жителей перенаселённых социально и экономически неблагополучных трущоб, в которые по сюжету фильма превратилась Земля? Ответ предельно прост: Элизиум тотчас превратиться в точно такие же исписанные графити трущобы и всё. На социальное и экономическое положение Земли это никак не повлияет. Никаких социальных, экономических или административных мер, направленных на изменение условий жизни на Земле, фильм не предполагает. Всё «решение проблемы» сводится только к одному вопросу: открыть границу. Взять всё и поделить. Пустить пролетариат из подвала в шестикомнатную квартиру профессора Преображенского. Чтоб не отрывался от страдающего народа.

Второй вопрос на засыпку. Злые элизиумляне не допускали бедных землян к благам современной медицины, обрекая на смерть от болезней, которые им не составляло труда вылечить. Теперь по итогам финала фильма всех допустили. Решение проблемы? Девочка спасена от лейкемии? Ну, если смотреть сентиментальными глазками активистки «Армии спасения», раздающей бомжам горячий суп, то вроде как да. Но вот ведь вопрос. Что будет, если всем жителям и без того перенаселённой Земли предоставить блага медицины, то есть возможность излечения от всех или почти всех болезней? Очевидно, что приведёт это только к одному: к дальнейшему нарастанию проблемы перенаселения планеты. И заселение землянскими мигрантами Элизиума от этого Землю никак не спасёт. Элизиум-то маленький. Он просто из рая превратиться в часть всеобщего ада и только. Предоставление землянам элизиумской медицины приведёт только к тому, что будут добиты последние крохи и без того истощённых природных ресурсов, станет ещё меньше пищи, станет ещё теснее в трущобах, станет ещё больше безработицы и преступности. И всё равно сейчас или через поколение те же девочки и мальчики будут массово умирать. Если не от лейкемии, то от голода или от уличной преступности. Недопущение всей массы землян к благам медицины – это ведь не праздная садистская блажь элизиумлян, а попытка как-то сдержать перенаселение. Не будет этого ограничения, всё равно рост численности упрётся в другие. Можно сколько угодно обвинять Мальтуса в «бесчеловечности», но гораздо сложнее опровергнуть очевидную реальность, которую он просто констатировал.

По ходу фильма сразу вспоминается известный анекдот про внучку декабриста в 1917 году:

– О, революция! Революция – это прекрасно! Мой дедушка мечтал о революции… Лиза, сходи на улицу, спроси, что они хотят? Какая у них программа?

– Они, барыня, хотят, чтоб не было богатых.

– Да?.. (разочарованно). А мой дедушка хотел, чтоб не было бедных.

То же мы видим и в фильме. Вместо того, чтобы постепенно приблизить жизнь на Земле (или хотя бы на части Земли) к условиям Элизиума или создавать новые элизиумы для новых поселенцев (допустим, дав шанс на человеческие условия жизни не только богатым, но и наиболее одарённым из бедных, создать конкурсную систему социальных лифтов и отбора), единственный созданный «рай не на земле» просто будет опущен до общего уровня крайнего социального неблагополучия. Вместо садов и удобных для жизни домов там будут те же трущобы, бандитизм, безработица, нищета и голод, что и на Земле. В общем полная копия ЮАР после отмены апартеида, когда выпущенные толпы негритянских дикарей оккупировали прекрасные благоустроенные белыми африканерами города и за считанные недели превратили их в опасные для жизни трущобы.

Но пока мы смотрим на сюжет фильма изнутри его фантастической реальности. А это малопродуктивно, потому что фильм-то вовсе не о каком-то вымышленном мире будущего со своими законами и своей логикой. Как и практически вся продукция Голливуда, это чисто пропагандистский фильм, и говорит он не о возможном будущем, а – в форме аллюзии и иносказания (впрочем, очень уж прямого, примитивного и одноходового) – о современной реальности и современных проблемах. Вряд ли найдётся сегодня человек, до такой степени наивный, чтобы верить, будто Голливуд может создавать фильмы в порядке творческого самовыражения режиссёра и его личной позиции. Голливудские фильмы жёстко идеологичны и представляют собой всегда соцзаказ и пропаганду.

И вот здесь мы встаём перед интересным вопросом: почему американский кинематограф вдруг стал пропагандировать идеи, диаметрально противоположные ценностям капитализма, экономической конкуренции, неприкосновенности частной собственности, личного успеха? Откуда вдруг в капиталистической стране возникла идеологическая установка «грабь богатых!»? Кто заказчик этого продукта? Ещё можно было бы понять, если бы подобный фильм был выпущен в СССР с его моральной аксиомой про то, что «бедные – хорошие, богатые – плохие, равенство – хорошо, неравенство – плохо, наслаждаться личным успехом, когда кто-то страдает – аморально и достойно наказания». Но в США моральные аксиомы всегда были диаметрально противоположны.

И вот здесь мы приходим к трудному, но единственно возможному объяснению. Капитализм в США (вернее то, что от него осталось) планово и целенаправленно уничтожается самой финансовой элитой. Почти точно так же, как советский социализм был демонтирован партийной и советской элитой. В обоих случаях правящая группировка осознала, что сохранение прежних общественных отношений мешает в изменившихся исторических условиях её корпоративным интересам. Капитализм объективно себя исчерпал, он не может больше развиваться, потому что развиваться больше некуда. Рынки закончились. Средняя норма прибыли на капитал падает до нуля и ниже нуля. А вот капиталистическая элита всё ещё могущественна, но прежние рычаги могущества, которыми она достигла власти, выпадают из её рук и перестают работать. Что делать? Только трансформировать систему, чтобы сохранить и преумножить своё положение. Если четверть века назад советская элита решила разменять политическую власть на собственность, то сейчас мировая капиталократическая элита осуществляет обратную трансформацию: пытается трансформировать собственность в чистую (административную) власть. Монополистический финансовый капитал демонтирует капитализм и строит на его месте прямую административно-командную олигархическую деспотию. Строит её таким образом, чтобы, поменяв машину, остаться у руля, остаться – пусть и в новом качестве – правящим и господствующим субъектом.

Вспомним, как советская партийная элита в перестройку «вызывала огонь на себя», подняв лозунги борьбы с привилегиями и номенклатурой. Чем закончилось дело? Тем, что прежние первые секретари из распорядителей государственной собственности превратились в частных собственников. То же самое происходит сегодня в мировом масштабе, хотя и в обратную сторону. Сверхкрупные собственники капитала сами бросают в массы лозунг борьбы с капитализмом, с правом частной собственности, с буржуазным государством, с «американской мечтой» о личной успешности в конкурентной борьбе. Зачем? Чтобы заменить буржуазную демократию и рынок на систему прямого административного распределения, используя её затем как новый инструмент своей власти, причём власти неограниченной никакими прежними рамками прав и свобод, автономии личности, неприкосновенности имущества и личной жизни. Контролируя механизм социального распределения благ (не рыночного обмена, а именно директивного, административного распределения!), мировая олигархия получает новый мощный инструмент прямой деспотической власти, право и возможность в каждом доме диктовать свои правила и условия. При этом опирается на прямую поддержку широких масс деклассированного люмпенства, алчущего дармовых раздач и готового легко пожертвовать ради подачек всеми своими гражданскими правами и свободами. Иными словами, на наших глазах складывается та же система, которая была характерна для поздней Римской республики – система клиентелы, смычки сверхбогатой олигархии с прирученной и прикормленной ею люмпенской массой.

Против кого направлен этот союз? В первую очередь – против мелких, средних и даже крупных, но не входящих в круг олигархии собственников, экономически самодостаточных и потому не желающих за чечевичную похлёбку дармового вэлфера продавать свои политические, экономические и юридические права и свободы. В их число попадают и частные предприниматели, и квалифицированные наёмные работники, прямо на наших глазах из антагонистических классов превращающиеся в естественных союзников и товарищей по общему социально-политическому окопу. Именно их сопротивление олигархии и необходимо сломить. А для этого на них необходимо натравить толпу люмпенов, вооружив её шариковскими лозунгами в духе «отнять и поделить», «от каждого по способностям, а всем поровну», «белый, отдай чёрным лишнюю квартиру» и т.п. Всё это ж-ж-ж, как говорил Винни Пух, неспроста. Совсем неспроста. Это подготовка общественного мнения к изъятию у «среднего класса» частной собственности как основы суверенитета личности и политических прав, к превращению всех и каждого в заложников милости или немилости социально-распределительной системы, во главе которой стоит прежняя капиталократическая элита, мутировавшая в элиту азиатского восточно-деспотического типа.

Но главным образом, строящейся системе всемирной деспотии необходимо сломить сопротивление не отдельно взятых собственников, а социальных институтов, в рамках которых возможно их объединение. Главным из этих институтов выступает нация и национальная государственность. Именно на разрушение национальной государственности и направлены, в частности удары организованной массовой инородческой миграции из стран Третьего мира. Крайне наивно было бы видеть в явлениях вроде т.н. «миграционного кризиса» 2015 года некий естественный стихийно возникший процесс. Напротив, мы видим здесь хорошо подготовленный, управляемый, целенаправленный процесс разрушения национально-государственных границ, под который заранее была подведена пропагандистская база. Подведена настолько умело, что в первые месяцы само зомбированное европейское население массово требовало открыть границы и принять «несчастненьких» беженцев, вполне предсказуемо принёсших в Европу волну террора, бандитизма, убийств, изнасилований и грабежей. Как можно было до такой степени зомбировать население, что оно выступило против своих же собственных, причём фундаментальных интересов? Да вот, в том числе и фильмами вроде «Элизиума», в котором предоставление землянам элизиумского гражданства – это прямая и буквальная метафора уже планировавшего и готовившегося массового завоза в Европу «беженцев» в 2015 году (что стало непосредственной причиной взламывающего европейскую национальную государственность нарастания терроризма, начавшегося с 2016 года и продолжающегося сейчас).

И цель кампании, разумеется, не спасти от лейкемии маленькую девочку, которой не повезло родиться в гиблом месте. Цель – вогнать в такое же гиблое место тех, кто пока ещё живёт в благополучном. Цель уравнения не в том, чтоб не было бедных, а в том, чтобы не стало богатых. В смысле просто богатых или просто состоятельных. Сверхбогатые при этом не только останутся, но и превратятся в рабовладельцев. Если, конечно, удержат руль на крутом повороте. Потому что есть ненулевой шанс, что слишком уж круто заложили и опрокинутся.

Поделиться