О консерватизме ложном и истинном

Совсем недавно президент России Владимир Путин на заседании «Валдайского клуба» предложил, наконец, имя идеологии, которая лежит в основе политики современного российского государства. Он назвал ее «здоровый консерватизм».

Против консерватизма я, кстати, ничего не имею. Левопатриотическая оппозиция, к которой я принадлежу с конца 1990-х годов, также именует свою идеологию консервативной (только, конечно, с приставкой «лево»). Мы и критикуем российский режим, возникший на руинах СССР в 1991 году, за отход от традиционных российских, русских ценностей. Нас возмущали и возмущают «неолиберальные реформы», потому что это попытка насильственно насадить у нас западные, неолиберальные, буржуазные принципы. Такие как свобода, понятая как вседозволенность, нигилизм по отношению к своей истории, к культурному фундаменту российской цивилизации, апология тотальной конкуренции, индивидуализм, построенный на отрицании коллективизма, взаимопомощи, социального лада, на циничном, наплевательском отношении к своим соотечественникам, ближним.

Вспомните, с каким презрением в «святые» для них 90-е банкиры и олигархи (вчера еще – комсомольцы и коммунисты, выкинувшие свои членские билеты) смотрели на народ, который они ограбили, обрушили в нищету. С каким апломбом приватизаторы эпохи Ельцина рассуждали о том, что «пусть 30 миллионов совков вымрут», тогда-де «мы построим здесь демократию американского образца». Наши тогдашние враги – либерал-реформаторы, кстати, и не отрицали, что это мы стоим на позициях консерватизма, защищая советскую цивилизацию и русскую культуру. Они прямо обзывали нас «замшелыми ретроградами», а себя именовали «прогрессистами» (только вот принесенный ими «прогресс» обернулся разрушением промышленности, науки, образования, здравоохранения страны).

Любопытно заметить, что сегодняшний идеолог «здорового консерватизма» так и не разорвал с этими «прогрессистами», чуть не угробившими Россию и ее народ своими неолиберальными экспериментами. Стоит в Екатеринбурге зловещий «Ельцин-центр», распространяющий по всей России свои идеологические миазмы (вплоть до оправдания власовцев, которых там именуют … «диссидентами сороковых»). «Здоровый консерватор» со своим «сменщиком» ездил открывать этот «либеральный Мордор», он регулярно носит цветы к памятнику разрушителю СССР, сдержанно, но апологетически отзывается о нем в своих выступлениях. Одиозные политические фигуры той поры вроде бессменного Чубайса до сих пор во власти, хоть и не на первых ролях. Наблюдает за нынешними власть имущими ставленник либеральной «оппозиции» и «вашингтонского обкома» Алексей Кудрин, следя, чтоб они не слишком-то сбивались с периферийно-капиталистического курса, выгодного Западу. «Здоровый консерватор» с ним «на дружеской ноге» – все-таки выходцы из одного «гнезда Собчака».

Старые ельцинские олигархи вроде Фридмана, Абрамовича, Дерипаски также «на своих местах». Правда, к ним прибавились новые, «удачливые бизнесмены», вышедшие из подлинной кузницы предпринимателей и управленцев высшего звена! Нет, я не о ВШЭ или РАНХ и ГС. Я о кооперативе «Озеро». Но от этого созданный при Ельцине уродец-капитализм не изменился, а только укрепился. Более того, появление все новых и новых олигархов, удостоенных упоминания в списке «Форбс», свидетельствует о том, что разрушительные неолиберальные реформы в России продолжаются, невзирая на громкие словеса правителя о «консерватизме». Не из ничего же рождаются все новые и новые миллиардные состояния! Это результат скрытой приватизации «нефтянки» и газовой отрасли и открытой — энергосетей, аэропортов. А на очереди – железная дорога, почта и правительство это даже не скрывает…

Пандемия коронавируса показала, что 20-летние усилия по «оптимизации» созданной в СССР системы здравоохранения увенчались-таки успехом. Она сокращена до минимума. Правда, оказалось, что теперь она не способна обеспечивать медуслугами все население в критических ситуациях. Но это ведь мелочь! – пандемия пройдет, а экономия от сокращения останется…

Переход на дистант показал, что то же произошло с образованием. После этого назвать политику послельцинского государства в области экономики и «социалки» консервативной, охранительной – значило бы издеваться над здравым смыслом…

Нам говорят о том, что с приходом преемника Ельцина в России стали возрождать традиционные, старые ценности, то есть консервативный поворот произошел, говоря языком марксизма, в сфере надстройки. Что ж, включите телевизор и посмотрите на тот омерзительный шабаш безнравственности, который лицезреют зрители федеральных каналов по вечерам… В чем отличия от ельцинской эпохи, когда были отменены нравственные запреты, и на бывших советских людей обрушили потоки порнографии – в переносном и в прямом смыслах? Пожалуй, отличие лишь одно – теперь запрещено даже намеками не соглашаться с главным начальником и критиковать и осуждать его и его «мудрый курс». Видимо, по мысли идеологов режима, это и есть основополагающая наша «традиционная ценность».

Скажете: «но ведь стали почитать Великую Победу! Парады проводят, «бессмертные полки»… Да, только эти парады проводят под трехцветным флагом, под которым воевали коллаборационисты из РОА генерала Андрея Власова. И Мавзолей драпируют, чтоб молодёжь – неровен час – не увидела имя Ленина, с которым воевали их прадеды. И на «бессмертных полках» запрещают нести портреты главнокомандующего советской армии, сокрушившей орды Гитлера, – генералиссимуса Сталина. И по телевизору 9 мая показывают фильмы, где советские коммунисты изображены моральными уродами и садистами, по сравнению с которыми немецкие гестаповцы – просто таки «культурные европейцы»…

И все это госпропаганда выдает за «сохранение памяти о Великой Войне» и «почитание памяти ее героев»! И еще осуждает моральных уродов вроде татуированного молодежного певца, который всего-то пошел чуть дальше своих «учителей»…

***
Не случайно ведь нацлидер на Валдае, пытаясь объяснить, в чем же состоит его «здоровый консерватизм», стал путаться в словах, сбиваться, уводить в сторону, рассуждать о Западе. В конце концов, по его логике вышло, что весь консерватизм нынешней власти сводится … к запрету ЛГБТ-пропаганды, поскольку она перешла все мыслимые моральные границы на «гниющем Западе». Больше никаких пунктов своей парадигмы «здорового консерватизма» он назвать не смог. Как говорится, гора родила мышь.

Впрочем, и здесь нашим властям гордиться нечем. Просто на Западе вся эта оргия извращенцев началась раньше, в 70-е, а у нас – в 90-е. Но и у нас телевизор постепенно делает своей дело. Никуда не делись «звезды» «не совсем традиционной ориентации», у которых множество поклонников. Да и «помойные шоу» практически уже подготовили россиян к крикливому «обсуждению» этих проблем – с осуждениями, но и с защитой. Думается, Малахов только и ждет, когда дадут отмашку на приглашение кого-нибудь «сменившего пол» и предвкушает количество просмотров и прибыль от рекламы…

Так в чем же состоит пресловутый консерватизм путинского руководства? Неужели он всего лишь пшик, сотрясение воздуха, маскировочный дым? Нет, конечно, дыма без огня не бывает – гласит русская поговорка. Понять суть этого «консерватизма» нам поможет старый советский анекдот.

Утро. На остановке стоит переполненный автобус с открытыми дверями, куда пытается залезть спешащий на работу гражданин. С трудом поставив ногу на подножку, он «утрамбовывает» животом впереди стоящих и кричит: «ну давайте! Есть же еще место! Там впереди свободно, я ж вижу!». Вот он все же влез, кое как расположился, вдруг чувствует, сзади его толкает такой же спешащий гражданин, так же кричащий, что «место еще есть». Он поворачивается к нему и заявляет ему в лицо: «куда прешь, шляпа! Автобус – не резиновый!».

Читатель уже понял, что я имею в виду. Ушлые господинчики, вовремя выбросившие партбилеты и удостоверения советских спецслужб, и пристроившиеся к разрушителям СССР – либерал-реформаторам 90-х, заполучили-таки свои куски бывшей общенародной собственности, успешно конвертировали их в дворцы за границей, в дорогущие яхты, в счета в швейцарских банках. Одновременно они заняли места в высших госструктурах, в правительстве, в госкорпорациях, в Совбезе, в Совфеде, в Госдуме. Им все очень и очень нравится (а что народ страдает – то можно ведь ему перед выборами по 10 тысяч подкинуть!). И потому им совсем не хочется что-либо менять. Совсем не хочется пускать наверх людей новых, представителей младших поколений, да еще не родственников, не сынков друзей, а чужих, с улицы… А те ерепенятся, митингуют, требуют отставок, создают движения, выдвигаются, требуют честных выборов… Они что, против стабилизации? Не иначе агенты Госдепа!

Свое мелкокорыстное желание жить и дальше всласть наши власть имущие и выдают за консерватизм (будто у них есть убеждения!). На самом деле все прозаичнее. Пока они не урвали «сладкие куски» богатств нашей страны, они кричали о переменах, им было выгодно зваться прогрессистами. Теперь они хотят сохранить и приумножить то, что урвали, и они называют себя консерваторами…

Только к парадигме подлинного, настоящего политического и социального консерватизма это понятное, но с моральной точки зрения сомнительное желаньице и дальше пировать во время «экономической и социальной чумы» вряд ли имеет. Консерватизм – это не рефлекс, заставляющий цепляться за кресла и материальные блага. Это нечто более сложное. Консерватизм не исключает даже разумных реформ (в которых наша страна сейчас ой как нуждается!).

Конечно, слово «консерватизм» происходит от латинского слова «conservo» – сохранять, беречь. Но не любое сохранение и сбережение может считаться консерватизмом. Существуют такие традиции, институции и ценности, сохранять которые не только не нужно, но и немыслимо и смешно и уничтожение которых является первым делом для всякого честного и здравомыслящего человека.

Я уже говорил, что, увы, есть в нашей культуре этакая традиция низкопоклонства, угодничества перед начальством. Такой чиновник перед вышестоящими служащими стелется, во всем поддакивает, слова поперек не скажет, зато на подчиненных «отводит душу», унижает, орет, в грош не ставит. Традиция омерзительная, неоднократно высмеянная русской литературой – вспомните «Толстый и тонкий» Чехова или «Смерть чиновника» Толстого, но все равно живучая. Она пережила революцию, возродилась в советском государстве, пережила и контрреволюцию, набрала силу и вес в годы «стабилизации». Все мы видим на экранах телевизоров как лебезят перед президентом журналисты на «Открытых линиях», как медоточат вызванные им чиновники… Не обязательно быть политическим либералом и радикалом, чтоб выступать против сохранения таких традиций.

Создатель марксистской философии консерватизма Михаил Александрович Лифшиц считал, что истинный консерватизм выступает лишь за сохранение и развитие всего лучшего, что есть в культуре и отношениях между людьми – истины, добра, справедливости, красоты, согласия, любви, взаимопомощи, милосердия. Истинный консерватор не может быть за торжество рынка и его ценностей, за культуру и общество капитализма, потому что рынок все обесценивает, устанавливая всему денежное мерило, потому что рынок мешает людям сотрудничать, помогать друг другу, он отчуждает людей, сталкивает их любами, превращает в конкурирующих эгоистов.

И поэтому в отстаивании позиции консерватизма, по Лифшицу, едины великие консерваторы и великие революционеры – монархист Пушкин и демократ Ленин, сторонник авторитаризма Платон и сторонник коммунизма Маркс. Истинный консерватор может вдохновляться идеалом традиционного общества, бывшего еще до всевластия денег и потребительских инстинктов или идеалом бесклассового будущего общества, которое, как верят коммунисты, придет после капитализма.

Но консерватор не может и не будет оправдывать и тем более стремиться сохранить то торжество социальной несправедливости, которым была ельцинская «приватизация» (а самом деле – раздача общенародной собственности приближенным к власти бизнесменам-олигархам). Истинный консерватор не может оправдывать и уж тем более осуществлять программу, лишающую большую часть населения страны доступа к медицине и образованию. Такой консерватизм ложен, потому что он множит страдания, забитость, нищету, а не несет истину, здоровье, свет просвещения (которое, между прочим, тоже бывает разным, а не только либерально-буржуазным).

Власть пытается убедить нас, что в России есть она – сторонница «умеренного и здорового консерватизма» и либералы и социалисты, которые желают ввергнуть страну в «великие потрясения». На самом деле либерально-буржуазной является сама власть, и она сама ведет страну к деградации, потрясениям, а может, и к «гибели». Ее отличия от либерал-радикалов лишь в том, что нынешняя власть хочет сохранить состояния и посты одним олигархам, а у либерал-радикалов – другие персональные предпочтения. А то, что сейчас Навальный и компания кричат о зажиме свобод и об избавлении от деспотизма, то те, кто помнит 1993 год, знает, как легко наши либералы превращаются в сторонников стрелять по парламенту из пушек и запрещать оппозиционные партии и газеты. «Защитите же нас от этой проклятой Конституции!» – слезно просила либералка Ахеджакова, нынешняя защитница «конституционных свобод»…

Поэтому выбор между властью и майданом – ложный выбор. Нынешняя власть рождена майданами конца 80-х, и нынешние майданы с легкостью обернутся «российским неолибералом-Пиночетом». Они – близнецы-братья и не случайно же такие личности как Кудрин легко перетекают из власти в оппозицию и обратно.

Истинная альтернатива – возрождение и сохранение традиционных для нашего народа социалистических ценностей, воссоздание социалистической державы!

Рустем ВАХИТОВ

Поделиться